Закаливание (В.С.Скрипалев) - Страница 49

палящими

лучами солнца, вяло жуют траву. Прощай, сухопутная жизнь...

Солнце уже не в зените, а Хопер- все подворачивает и подворачива-

ет направо, на запад. Стали встречаться белые песчаные косы, то слева,

то справа на берегу. Они украшают зеленый ландшафт, но без человека

кажутся безжизненными, ненужными. Невольно представляеыь себе и всю

планету, опустевшую в результате какого-либо происшествия: то ли кос-

мического, то ли военного. Открываешь для себя, что притягательность

на шей Земли имеет смысл, если она населена. Только человек способен

одухотворить красоту, понять и отобразить ее. Поэтому его присутствие

необходимо: оно дополняет природу, оживляет ее, придает ей смысл...

Солнце склонилось к горизонту, и ты уже плывешь прямо на него, на

запад. А Урюпинск - на юге. Первый раз вспоминаешь слова Лощилина:

"Когда ходили катеpa, с нас брали деньги за 55 километров пути". Вот

уже слышно тарахтенье тракторов, где-то там, в поле, за бугром. Длин-

ный уборочный день в разгаре... Может быть, это Добринка. Наконец Хо-

пер начинает поворачивать налево. Солнце, подходя к горизонту, светит

тебе уже в спину.

Ты как-то с надеждой оглядываешься на него назад: "Ну посвети

еще, ну, что тебе стоит?" Успокаиваешь себя тем, что после его захода

еще целый час светлого времени. Но что значит час на этом длинном пу-

ти?

Только порассуждал на эту тему, как сумерки обволакивают прибреж-

ные места. Затихают на них все признаки жизни. Не порхают бабочки, ма-

лахитовые стрекозки, стрелообразные ласточки.

Тело давно пообвыкло с прохладой воды, оно ее не чувствует. Про-

бую коленки, жир стерся. Пальцы рук стали волнистыми, как в детстве

после долгого купания. В третий раз вспоминаю напутственные слова Бо-

риса Степановича о 55 километрах пути. Они наполняются реальностью.

Вопрошаю себя: "Что же мне всю ночь плыть на ощупь? Ведь сейчас, в

темноте, и дорогу не найдешь, и о кустарник исцарапаешься.

Наступила темнота, а ничего похожего даже на приближение хутора

Котовского. Не видно огней, не слышен лай собак. Над головой разверз-

лась бездна темного южного неба с контрастно-яркими звездами. Всего

какие-то 600 километров южнее Москвы, а картина разительная. Выйдешь

ночью и любуешься манящими ввысь,, к другим мирам, холодными звездами.

Может быть. мы н вправду спустились оттуда?

На земле после такой вдохновенной мысли отправляешься восвояси

спать на мягкую кровать, А каково здесь, в воде? Тело уже начинает

ощущать холод. Глаза спасительно ищут на небе серп луны. Но нет. Не

суждено было мне в ту ночь, 16 августа 1982 года, увидеть даже ободок

молодого месяца... "55 километров..."

Ну, что ж, приготовимся к худшему, будем плыть ночь. Зато, если

повезет, при ярком солнце, которое днем было так ко мне благосклонно,

причалим к Урюпинскому берегу,

Принятие решения еще не избавляет от трудностей пути, но включает

резервы организма. "Ответный залп на глаз и наугад! Вдали пожар и

смерть: удача с нами!" ...Ты прав, Лощилин. 55, так 55! Я пью за твое

здоровье эту студеную воду, ее столько много. Я глотаю, не исключено,

те глотки воды, рядом с которым ты вчера зачерпнул свое ведро...

Откуда жажда? Быть может, это долгий путь в воде вымыл из тебя

соли и вместе с ними - воду? А может, это просыпается жажда жизни?

"Еще не вечер!" Наваливаюсь на воду с новой силой. Очень хочется

жить. От такой атаки даже течение пошло на убыль. Впрочем, нет, мне

это не кажется. Вода действительно стала спокойнее. Это может быть

тогда, когда русло реки расширяется.

Кромешная тьма. Вода - стоячая, куда плыть? Как не заблудиться в

этом хороводе звезд? Ведь у Хопра в займище, слева, столько старых ру-

сел, озер и притоков. Стоп: "слева". Значит, надо держаться правее.

Спокойнее. Вот уже слышен отдаленный лай собак. Но пойди разбери, чьи

они, в каком они селении.

Если котовские, то до Урюпинска - 7 километров, два часа на пла-

ву. А если нет... Вроде бы по берегам стал появляться лес. Его не вид-

но, но ощущаешь каким-то чувством кудрявые верхушки плакучих ив. Стара-

юсь плыть примерно посредине... Гребок, другой... стоп! Руки упираются

в притопленное бревно, а вот и сам берег. Уныло заброжу назад, в воду.

Мне уже все равно. Полагаюсь на судьбу. Если суждено, значит,

проплыву... Но ведь там, в Урюпинске, - близкие. Ты им обещал быть

засветло. Дети еще легкомысленны, переживут. А жена и мать? Пусть они

привыкли