Закаливание (В.С.Скрипалев) - Страница 46

отрезка реки.

Контроль подтвердил ранее найденную скорость реки. Мысль невольно

метнулась в сторону "маршрута детства": Михайловка - Урюпинск. Именно

в таком порядке Хопер обтекает сначала родину моей мамы - станицу Ми-

хайловскую, затем - мою.

По суше путь занимает около 20 километров... Но река извилистая,

отклоняется от прямого маршрута. Поиск подробной карты района из мили-

ции и воинской части привел меня в исполком. Дежурный оказался рыболо-

вом. Он показал, что по воде путь займет не менее 35 километров. Нашли

карту-кальку без указания масштаба и подробных изгибов реки. Прикинули

- вроде около того.

До конца отпуска оставались считанные дни. Заплыв был назначен на

понедельник, 16 августа 1982 года. Температура воды +21,3оС, Не улы-

байтесь. Метролог знает, как поверить термометр по образцовому и как

"выжать" десятую градуса из него. Контроль нуля термометра велся по

температуре таяния льда из холодильника. Самая большая погрешность за-

мера - 0,5оС.

Режим дня был определен следующим образом. С утра - "разминка" -

пробежка Урюпинск - Михайловка. Мать, сын и двоюродный брат выехали в

Михайловку автобусом... Трудно передать ощущения от забега по "маршру-

ту детства", хоженного не однажды от мамы к дедушке и обратно...

Впервые это произошло, когда мне было пять лет. От того раза не

осталось никаких впечатлений, кроме зноя длинной степной дороги, запа-

ха полыни и усталости. Мать шла впереди, не останавливаясь. Я, изне-

могший, садился на дорогу и начинал плакать. Клавдия Александровна по-

нимала: как только остановится, меня никакими силами не поднять.

Эту "прогулку" по Сталинградской области мы делали по нужде: шел

1943 год. Мать несла от деда кое-какие припасы и взять на руки меня не

могла... Когда ее контуры уменьшались на дороге до размеров куклы, я

вскакивал и с ревом пускался догонять.

И странное дело: такой надрыв не кончился отвращением. Наоборот,

взрослея и отправляясь на лето к дедушке пешком все тем же маршрутом,

я все больше влюблялся в него. Сначала обращал внимание на окружающую

природу, чтобы не заблудиться. Примечал, после дороги в лесу на пути

из Урюпинска должно встретиться озеро, где на берегу из родника можно

попить студеной воды.

Сразу за этой третью маршрута начиналось поле. И словно не было

густых зарослей, боязни сбиться с пути, лесной прохлады. После корот-

кого подъема на гору слева появлялся хутор Котовский с куполом его

церкви. Поле наполняло пространство сухим жарким воздухом и стрекотом

кузнечиков. Просторы казались бесконечными. В медоватый запах белых

цветов и чебреца примешивалась горьковато-душистая полынь.

Ноги мерно, теперь уже приятно-устало отсчитывали шаги. Губы об-

выклись с сухостью. Степь шла под уклон, вновь поднималась вверх, соп-

ровождаемая сторожевым - - куполом Котовской церкви. Наконец на одном

из холмов, впереди внизу, из-за низинного леса-займища показывалась

колокольня Михайловской церкви. Та самая, с которой отстреливался дед

Данила с "орленком красного Хопра" - Петькой Негробовым...

Вот она - центральная точка маршрута. Из нее еще видна Котовская

церковь, прилежащая к Урюпинску, с которым ты расстаешься на лето. А

впереди - глава Михайловской церкви. Такая вот связь времен...

Начинается спуск к лесу. Он пролегает мимо живописного Вдоволова.

То ли в ходе длинного перехода степью ежедневные заботы постепенно вы-

тесняются из сознания, то ли действительно это место располагает к

раздумью, тянет к вечности. Первое напоминание о ней - кладбище спра-

ва. Оно стоит на пригорке, огороженное неровной стеной из разнообраз-

ных глыб камня-песчаника. Кресты над могилками самые разнообразные: от

древних, покосившихся над заросшим лебедой холмиком до современных же-

лезных надгробий над ухоженными участками. Кое-где видны звездочки...

Лежат предки... Сколько десятилетий, сколько столетий? Может

быть, со времен грозных набегов татар, когда лилась кровь, сжигались

селения и люди уводились в рабство?

Казалось: все погибло, жизнь вымерла. Но нет! Упрямый дух казака

возрождал былое, станицы отстраивались заново. И вот уже на спуске, у

самой речки построена водяная мельница. Какие чувства она мне навева-

ла!

Вечность. Я сидел у нее, любовался журчанием воды и ждал чего-то

необычного... Вот сейчас придет мельник, откроет дверь, и потянутся к

нему со всей округи обозы с мешками пшеницы...

Но мельница молчит, и я вижу заброшенный старый дом на обочине

хутора. Окна его заколочены крест-накрест досками, забор повален. Не в

город ли поспешили хозяева, перекрестив досками не только окна, и но и

всю прошлую жизнь на природе? Как им там живется?

Вероятно, есть жилье с удобствами, модная одежда, продукты пита-

ния из магазина. Все есть, а душа - не на месте. Высокие дома, восхи-

щавшие их