Кришна Дхарма дас - Махабхарата, том 1 - Страница 92

предметом игры? Но у него ведь ничего больше не осталось. Царства уже не было, а братьев своих и даже самого себя он поверг в рабство. Как он мог допустить такую ужасную ошибку? Как позволил себе настолько забыться? Теперь Драупади была его единственным, последним шансом на то, чтобы исправить положение. Ему придется поставить на кон ее. Что еще ему остается делать? Да и кто защитит ее теперь, когда она лишилась своих мужей? С трудом сдерживая охватившее его смятение и мысленно обращаясь к Кришне с отчаянной мольбой, Пандав поднял глаза на смеющегося Шакуни:

— Вот моя ставка на сей раз: это та, что ни слишком высока, ни мала; ни худа, ни толста, — та, у которой иссиня-черные волосы и чьи глаза похожи на лепестки осенних лотосов. Царевна, ароматом своего тела напоминающая лилию, прекрасная, как богиня Лакшми, она исполнена достоинств, она идет спать последней и встает первой, посвящая все время заботам о нас; она такова, что любой захотел бы обладать ею, — это будет моя последняя ставка.

Когда Юдхиштхира произнес эти слова, его братья пришли в ужас. Старейшины Куру разразились громкими возгласами:

— Позор! Позор!

Все собрание заволновалось, а благочестивые цари, свидетели этой сцены, стали сокрушаться, проливая горькие слезы. Бхишма, Дрона и Крипа покрылись потом. Видура сидел, издавая звуки, подобные шипению змеи. Дхритараштра, однако, радовался в душе и даже не мог сдержать своих чувств, то и дело спрашивая:

— Выиграна ли ставка?

Лицо Шакуни покраснело от возбуждения. В очередной раз кости упали, послушные его команде, и он закричал:

— Она выиграна! Она выиграна!

Дурьйодхана и Карна засмеялись и ударили по рукам. Дурьйодхана обратился к Видуре:

— Ну-ка, Кхаттва, ступай и приведи Драупади, любимую жену Пандавов. Велим ей подметать наши покои. Пусть эта несчастная живет теперь со служанками.

— Нечестивец, — парировал Видура, — ты не понимаешь, что своими словами ты завязываешь петлю у себя на шее. Будучи слабым оленем, ты возбуждаешь ярость в тиграх — и как ты не видишь этого? Ты положил себе на голову пять смертоносных змей. Не беспокой их больше, иначе скоро, очень скоро, ты отправишься в обитель Ямараджи.

Оглядев собравшихся, Видура продолжал:

— Драупади не может считаться рабыней, ибо Юдхиштхира проиграл ее после того, как проиграл себя. Он не имел права делать царевну своей ставкой. Глупый Дурьйодхана, подобно бамбуку, приносящему плоды на пороге смерти, пытается добыть себе богатства игрой в кости. Совершенно одурманенный, он не видит страшных бедствий, что влечет за собой азартная игра.

Видура подошел к Дхритараштре:

— Ты должен остановить наконец своего сына, о царь. Только низменные люди способны говорить обидные слова, которые ранят сердце. Сыновья Кунти никому не сказали грубого слова, не то что Дурьйодхана. Его поведение осуждается мудрыми и сведущими. Скорее поплывут камни, а корабли пойдут ко дну, чем этот глупый царевич послушается доброго совета. Он не понимает, что непорядочность и мошенничество — это врата в преисподнюю, а сам он тянет туда за собой своих братьев и всю династию Куру. Теперь-то тебе должно быть очевидно, что скоро из-за него мы все погибнем.

Дурьйодхана лишь засмеялся в ответ:

— Позор Кхаттве. — глумливо произнес он, — Позор.

Обведя взглядом зал, он увидел старшего дворецкого слугу и позвал его:

— Пратикамин, приведи сюда Драупади. Тебе нечего бояться Пандавов. И не слушай Видуру, который от страха потерял рассудок.

Пандавы сидели, низко склонив головы. В присутствии Дхритараштры, Бхишмы и Дроны, хранивших молчание, Юдхиштхира тоже безмолвствовал. Он весь оцепенел от горя. Привязанность к азартным играм привела его к полному краху. Теперь же, у всех на глазах его враги собирались унизить целомудренную Драупади. Но что он мог поделать? За исключением Видуры, никто из старших не произнес ни слова против. Если они, и в первую очередь Дхритараштра, одобряли поступок Дурьйодханы, то Юдхиштхира не в состоянии был этому помешать. Он никогда не шел и никогда не пойдет вопреки их воле. Для него старшие были равны Богу. К их приказам он относился так, как если бы они исходили от Самого Верховного Господа. Чудовищные события этого дня наверняка входили в замыслы Господа. Видя, что Юдхиштхира сидит неподвижно, не произнося ни слова, его братья тоже сдерживали себя, хотя страстно желали остановить Дурьйодхану и помешать его намерению оскорбить Драупади.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Унижение Драупади

Пратикамин поспешил в женские покои и предстал перед Драупади. Прерывающимся от волнения голосом он сообщил:

— О царица, потеряв рассудок от игры в кости, твой муж проиграл тебя Дурьйодхане. А потому тебе надлежит явиться в собрание Дхритараштры — там тебя хотят занять какой-то черной работой.

Драупади быстро поднялась и отпустила служанку, заплетавшую ей волосы. Не скрывая удивления, она спросила:

— О пратикамин, как такое возможно? Кто будет ставить на кон собственную жену? Очевидно, царь был не в себе. Неужели ему не на что было играть?

— Он проиграл свое богатство, в том числе и братьев, и даже самого себя, — тогда-то он и сделал ставку на тебя, о благословенная царевна.

Драупади овладел гнев.

— Ступай назад, пратикамин, — велела она, — и спроси этого несчастного, проигравшего самого себя, оставался