Кришна Дхарма дас - Махабхарата, том 1 - Страница 233

тебе эта неожиданная кротость?

Кришна немного помедлил, а затем, продолжая улыбаться, сказал:

— Увы, как видно, страх повелевает даже могучими героями, особенно когда приходит время сражаться. Может быть, ты заговорил о мире, потому что увидел какой-то дурной знак? Из-за страха ты утратил мужественность и стал похож на евнуха. О сын Кунти, умы людей переменчивы и колеблются, словно молодые деревья на ветру. О герой, будь решителен, не поддавайся страху. Я просто не верю Своим глазам, видя тебя в таком состоянии. Если ты откажешься сражаться, то повергнешь своих братьев в океан отчаяния. Вспомни о своем благородном происхождении. Ты кшатрий и должен жить, полагаясь на силу своих рук. Тебе не пристало малодушничать, о Бхима.

Словно пришпоренный наездником чистокровный жеребец, Бхимасена вскочил с места и громко возразил:

— Не думай, Кришна, что ум мой поколебался. Я жду не дождусь, когда начнется война. Ты и Сам это знаешь, ведь мы немало дней и ночей провели вместе. Впрочем, Ты, может быть, не знаешь меня — как человек, плавающий в озере, не знает его глубины. Видно, потому Ты меня и осуждаешь. Тот, кому я известен как Бхимасена, никогда не стал бы говорить таких слов. Конечно, расхваливать себя не подобает, но я все же скажу немного о своей доблести — только чтобы Тебя успокоить.

Бхима воздел над головой могучие руки, похожие на два слоновьих хобота.

— Покажи мне того, кто, оказавшись в этих руках, смог бы уйти живым? Даже если бы ему на помошь пришли Индра, олицетворенный океан и неприступный Химават, он все равно не избежал бы смерти. Если бы небо и земля сошлись друг с другом в яростной схватке, как две огромные горы, я мог бы этими руками развести их в стороны вместе со всеми их обитателями — подвижными и неподвижными. Всех, кто осмелится выступить против Пандавов, я просто растопчу. О Ачьюта, Ты меня еще не знаешь, но придет время, и, когда Ты увидишь меня в пылу битвы, тогда возьмешь Свои слова обратно, — те слова, что причинили мне боль, — как будто стрела вонзилась в старую рану. Я еще не описал Тебе всего своего могущества. Настанет день, и Ты увидишь — а вместе с Тобой и весь мир, — как я буду повергать в прах величайших воинов с их колесницами, слонами и лошадьми. О Кришна, я не испугаюсь, даже если все три мира обрушатся на меня; а то, что Ты услышал вначале, было сказано лишь из жалости: я готов пойти на какие угодно лишения, если они помогут спасти род Бхаратов от гибели.

Бхима вернулся на свое место, а Кришна, широко улыбаясь, изрек:

— Мне просто хотелось узнать твое мнение. Все, что Я говорил, было сказано из любви к тебе. У меня и в мыслях не было тебя осуждать, ибо Я знаю, что ты способен на все описанные тобой подвиги и даже более того. Ты великая душа, наделенная неизмеримой силой. Я лишь хотел тебя воодушевить, вдохнуть в тебя смелость. Очень скоро от нас потребуются самые решительные действия. Оставаясь бездеятельным, человек ничего не может добиться в этом мире. Судьба, конечно, властвует над каждым, но судьба — это еще не всё. Для того, кто действует, полностью сознавая причины и следствия своих поступков, кто не привязан к результатам, — для того достижимы самые высшие цели. Но кто пребывает в бездействии, по невежеству или из страха, тот никогда не достигнет успеха.

Кришна повернул голову и посмотрел на Арджуну.

— Что ты думаешь, о Дхананджая? Завтра на заре Я отправляюсь в Хастинапур. Есть ли у тебя что сказать на прощанье?

Арджуна безмолвно слушал, пока говорили братья и Кришна. Он оглядел просторный зал и, видя, что сидящие перед ним витязи и брахманы в ожидании смотрят на него, отвечал:

— О Джанардана, я думаю, что Юдхиштхира сказал всё, что требовалось сказать. Но, как мне кажется, Ты не веришь в то, что мир возможен, — причиной ли тому алчность Дхритараштры или наша слабость. Ты также считаешь, что одними желаниями ничего не добьешься, если эти желания не подкрепить действием, — то есть на одну только судьбу полагаться не стоит.

Выразив свое понимание слов Кришны, Арджуна сказал затем то, что думал сам:

— Я согласен с Тобой, о Кешава. Я тоже думаю, что для человека, действующего в знании, нет ничего недостижимого. Ты желаешь добра и нам, и Кауравам, — Ты заботишься о нашем благе как никто другой, и поэтому я заранее согласен со всем, что Ты предложишь. Если предпочтешь мир, то так тому и быть, а если выберешь войну, я готов сражаться.

Арджуна помолчал. Правая ладонь его покоилась на рукоятке длинного меча, свисавшего с пояса, да и весь облик Пандава говорил о предназначении, уготованном ему судьбой, — карать врагов с оружием в руках. Он не видел никакой возможности разрешить спор с Кауравами мирным путем. Даже если Кришна поедет в Хастинапур, это ничего не изменит. Несмотря на Свое могущество, Кришна никогда не станет принуждать людей поступать вопреки их желанию. Он