Кришна Дхарма дас - Махабхарата, том 1 - Страница 103

кровью платье, с растрепанными волосами, в слезах выбежала из покоев дворца.

Кунти последовала за Драупади, стараясь не отставать от нее ни на шаг. Выйдя на улицу, она увидела своих сыновей, сменивших царские одежды на оленьи шкуры. Они стояли, окруженные ликующими врагами и скорбящими друзьями. В порыве материнской любви Кунти обняла их и с трудом проговорила:

— Вы такие благонравные и добродетельные. Вы преданы Господу и всегда готовы служить старшим. Как же так вышло, что вас настигла страшная беда? Я не могу понять, из-за чьих грехов приходится вам страдать. Очевидно, это оттого, что вы родились из моего чрева. Потому и выпало вам такое несчастье, несмотря на ваши неисчислимые достоинства.

Кунти громко сокрушалась о судьбе сыновей. Как они смогут жить в суровом, диком лесу? Ей подумалось, что Мадри оказалась более удачливой из них — двух жен Панду. Она уже освободилась от оков земного существования. Очевидно, она предвидела эту горькую драму и потому с легким сердцем взошла на погребальный костер Панду. Если бы Кунти знала, что ждет ее сыновей, она бы не покинула их горное жилище и не пошла с ними в Хастинапур.

Выплескивая свою муку, Кунти вскричала:

— О всемогущий Творец! Неужто забыл Ты послать мне мою смерть? Иначе как я могу еще жить после того, как на меня обрушилось тяжкое бедствие? О сыновья, вы достались мне дорогой ценой. Как же я вас брошу? Лучше мне отправиться в лес вместе с вами.

Сложив ладони, она громко взмолилась Кришне:

— О Кришна, о повелитель Двараки, где же Ты? Почему не придешь Ты на помощь мне и моим сыновьям, лучшим из мужей? Мудрые говорят, что Ты всегда защищаешь тех, кто думает о Тебе. Почему же Ты не докажешь это сейчас?

Затем Кунти обрушила упреки на старейшин Куру, которые стояли и молча смотрели, как ее благочестивых сыновей высылали в лес. Повернув залитое слезами лицо к Сахадеве, она молвила:

— О сын мой, ты не должен никуда идти. Останься и получи награду, имя которой — добродетель служения матери. Пусть твои праведные братья позаботятся о выполнении вашего договора.

Пандавам было тяжело видеть мать, охваченную горем. Они утешили ее, как могли и, попрощавшись, покинули дворец. Видура мягко взял ее за руку и отвел к себе домой. Гандхари и другие женщины царской семьи тоже плакали, закрыв лица лотосоподобными руками.

С большим трудом продвигались братья по запруженным людьми улицам Хастинапура. Известие о ссылке Пандавов быстро разнеслось по столице, и опечаленные подданные вышли из домов. Предводительствуемые Дхаумьей, Пандавы молча покидали город и своих любимых.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

В лес

Когда Пандавы ушли, Дхритараштрой овладели тревожные мысли. Думая об опасности, поджидающей его сыновей, он совсем лишился покоя. Долго бродил он по дворцовым палатам, погруженный в тяжелую думу, а потом решил позвать к себе Видуру. Когда брат явился, царь робко спросил:

— Мне хотелось бы знать, как покидали город Юдхиштхира и его братья. Как вела себя Драупади? Что делал досточтимый Дхаумья, когда они выходили из города?

Видура ответил:

— Юдхиштхира шел, закрыв лицо куском ткани. Бхима то и дело поглядывал на свои могучие руки, Арджуна шагал, разбрасывая вокруг себя песок. Сахадева вымазал лицо в грязи, а Накула покрыл свое тело пеплом. Лотосоокая Драупади следовала за ними с растрепанными волосами и мокрым от слез лицом. Дхаумья шествовал впереди, неся в руках траву куша и бормоча грозные мантры из Самаведы, обращенные к Ямарадже.

Это описание удивило Дхритараштру, и он захотел узнать больше:

— Скажи мне, почему они так вели себя, о Видура.

Видура молвил:

— Хотя твои сыновья учинили расправу над Юдхиштхирой и обманом лишили его царства, мудрый правитель нисколько не отклонился от пути добродетели. Поэтому он покрыл лицо, думая так: «Своим страшным от гнева взором я могу сжечь ни в чем не повинных людей». Бхима шел величавой поступью, то и дело разводя руками и думая при этом, что не найдется человека, равного ему по силе. Он ждет не дождется того дня, когда сможет применить силу этих рук в бою с врагами. Арджуна, одинаково хорошо натягивающий тетиву обеими руками, разбрасывал песок, представляя бессчетное множество стрел, которые он выпустит в сражении. Сахадева вымазал лицо, думая так: «Никто не должен узнать меня в этот час великой беды». Несравненно прекрасный Накула покрыл себя пеплом, думая при этом: «Я не должен привлекать женщин, шагая по улицам города у всех на виду».

Услышав о воинственном настроении Бхимы и Арджуны, слепой царь еще больше перепугался. Что же теперь будет с Дурьйодханой и его братьями? Дхритараштра слушал со все возрастающим беспокойством, а Видура продолжал свой рассказ:

— Целомудренная Драупади, облаченная в одно-единственное платье, с волосами, оскверненными прикосновением Духшасаны, шла рядом с мужьями, говоря вполголоса: «Пройдет четырнадцать лет, и женам тех, кто злобно унизил меня, придется скорбеть так же, как скорблю сейчас я. Они войдут в город по этой самой дороге, возвращаясь с реки после подношения священной воды своим погибшим мужьям и сыновьям». О Дхритараштра, преисполненный знаний и владеющий собой Дхаумья повторял гимны из Самаведы, направив на юг стебли куши, которые он держал