Григорий Гая - Несгибаемый - Страница 49

физического факультета МГУ, стала той последней каплей, что делает чашу терпения обеспокоенных невыносимо тяжелой. Терпение ответственных лиц лопнуло, и почти сразу после этого собрания начались преследования. И на самом деле, партийным руководителям, имевшим устоявшиеся представления о том, "что такое хорошо и что такое плохо", было от чего возмутиться. В холле главного учебного заведения страны висели афиши: "Древнейшая система йоги — бхакти-йога. Вкушение освященной пищи — прасада. Мантры". Билеты на эту программу продавались не где-нибудь, а в комитете ВЛКСМ. Об этом с комсоргом ВУЗа договорился преподаватель и аспирант МГУ Владимир Критский, носящий духовное имя Вишвамитра.

Собрание проходило в актовом зале общежития физического факультета МГУ, рассчитанном на семьдесят человек, но вобравшим на этот раз вдвое больше. Многие желающие вообще не смогли попасть. Утром следующего дня ректор Университета Лагунов говорил на летучке преподавателям: "Вы знаете, что вчера в здании МГУ была массовая молитва? Здесь устроили религиозную проповедь!"

Спустя несколько дней Вишвамитру вызвали в ректорат, где его ожидал сотрудник КГБ. Провинившемуся преподавателю был предложен выбор: или отказаться от своих убеждений, или оставить работу и аспирантуру. Судьба проверяла его на надежность. Проявив верность Прабхупаде, он покинул МГУ, в стенах которого провел около десяти лет.

В Комитете на этом не успокоились и в начале 1982 года в его комнатке в коммунальной квартире провели обыск. Вместе с вайшнавской литературой конфисковали индийские вазы, купленные в магазине, магнитофон и даже домашний халат, мотивируя это тем, что все эти вещи можно использовать как предметы культа. Усмотрев в этом молодом человеке организатора Общества сознания Кришны в СССР, его первым из советских преданных арестовали.

Через несколько месяцев к нему присоединился московский художник Сергей Куркин, известный в кругах вайшнавов под именем Садднанда. Его выследили на Кавказе и, в буквальном смысле, сняли с горы. Он пошел по одному делу вместе с Вишвамитрой, и в октябре 1982 года состоялся суд. В его финале звучало:

"Приговором Калининского районного суда от 7 декабря 1982 года осуждены Критский Владимир Георгиевич... по статье 227, ч. 1 УК РСФСР на 4 года лишения свободы с отбыванием наказания в ИТК общего режима, с конфискацией имущества... Куркин Сергей Викторович... по статье 227, ч.2 УК РСФСР на 2 года 6 месяцев в ИТК общего режима".

Суд постановил:

По приговору суда Критский признан виновным в руководстве группой, а Куркин — в активном участии в группе, деятельность которой, проводимая под видом проповеди религиозных вероучений и исполнения религиозных обрядов, сопряжена с причинением вреда здоровью граждан, с побуждением граждан к отказу от общественной деятельности.

Такого рода приговор использовался для всех преданных, заточенных в тюрьмы. Для фабрикования дел везде использовалась одинаковая схема — психиатров и других врачей принуждали дать фальсифицированные медицинские заключения, а свидетелями чаще всего заставляли быть людей со слабой психикой. Несчастных запугивали или гарантировали им поощрения, одновременно играя на чувстве патриотизма.

Приговоры, вынесенные вайшнавам, прозвучали в Свердловске, Красноярске, Ставропольском крае, Виннице, Чернигове, еще раз в Москве и по два раза в Сухуми и Ереване.

Пока дела расследовались, работники Комитета отсортировали ряд адептов Кришны в психиатрические лечебницы. Там вайшнавов пытались сделать безвольными. Кнутом или пряником офицеры КГБ побуждали врачей воздействовать на преданных, и психиатры не скупились на средства, прописывая "безумцам" большие дозы транквилизаторов, нейролептиков, а в некоторых случаях и наркотиков. Подбирались вещества, которые не дают человеку сосредоточиться на своих мыслях. Преданные черпают духовную силу в повторении мантры, концентрации на вайшнавских писаниях, но врачи, растворяя их сосредоточение, препятствовали питанию духовной энергией. К чему это приводило?

Вот один из примеров. В интервью журналу "Назад к Богу" о днях, проведенных им в психбольнице (а если быть точным — о проведенных в психбольнице годах), рассказал первый лидер советских преданных Ананта Шанти:

"Мне назначали курсы лечения в течение многих месяцев. Они давали мне наркотики 3 раза в день. Было так худо, что я был способен только лежать на кровати. Этот наркотик был особым, он делал невозможной концентрацию на чем-либо. Если я пытался повторять имена Бога громко, они давали мне такие большие дозы, что я бы мог умереть от них. Лежа на кровати, я имел очень большое материальное неудобство, поскольку эти наркотики все время заставляют тебя менять положение твоего тела. Я ощущал так много неудобств, так много беспокойств и был таким слабым, что это было подобно пытке...

Вначале, когда психиатры посчитали меня сумасшедшим, они привезли меня из обычной тюрьмы в психиатрическую тюрьму в Смоленске. Это было такое же положение, как и в обычной тюрьме, но имелись специальные камеры. Как в тюрьме, так и в сумасшедшем доме были свои плохие стороны. Мы жили в душных камерах по 20 человек в каждой. В камерах не было тишины и не было свежего воздуха. Мы мылись нерегулярно, иногда не мылись по 23 дня. Многие люди обнаруживали, что в их телах поселились насекомые.

Повсеместно было очень грязно. Пища была очень грязной и приготовлена очень плохо. У людей часто выпадали зубы и кровоточили десны. Я принимал там лишь немного пищи. Все было проблематично. Даже санитарами были преступники. Это было место