ПЛ 19 Высадка семян - Страница 5

читал вслух какую-то книгу. Все предложения Дон проговаривал целиком, совершенно их не сокращая[Das2][Das3]. Не то, чтобы он был интеллектуалом - просто для него это был способ изменить естественную манеру разговора. Речь Дона поражала окружающих своей вычурностью; многим казалось, что это результат чрезмерного увлечения наркотиками. Таким способом он пытался дать понять окружающим, что он - не обычное живое существо. Завязывать с марихуаной он даже и не думал, даже после того, как Свамиджи попросил об этом всех своих "постояльцев". Иногда к нему заходила подружка, и они сидели вместе, интимно беседуя, а иногда даже целовались. Но он любил Свами. Однажды он даже дал ему денег. Дону нравилось жить в магазинчике, и Свамиджи не протестовал.

А вот другие жаловались. Как-то раз один из недавних гостей заглянул в храм и застал там Дона, одиноко сидящего в облаке дыма от марихуаны.

- Траву куришь? Но ведь Свами запрещает здесь курить!

Дон стал оправдываться:

- Я не курил. Ты не истину глаголешь.

Тогда парень полез в карман его рубашки и достал оттуда сигарету, набитую ганджой. В ответ Дон ударил его по лицу. Слух о происшествии быстро облетел остальных. Ребята засомневались - как вести себя в подобных случаях? Как бы поступил Свами? Что делать, если кто-то курит травку? Хотя преданному не полагается курить, может, иногда это нормально? С этими вопросами они отправились к Свамиджи.

Бхактиведанта Свами отнесся к происшествию очень серьезно. Особенно его расстроило, что Дон распустил руки.

- Он тебя ударил? - спросил он юношу. - Сейчас я сам пойду и дам ему по голове.

Но потом, тщательно все взвесив, Свами решил, что лучше попросить Дона уйти. Но тот уже сам ушел.

На следующее утро, во время лекции, в дверях появился Дон. Бхактиведанта Свами, сидевший на возвышении, участливо посмотрел на него. Но в первую очередь он беспокоился об ИСККОН.

- Узнай у него, - шепнул Свами Рою, сидевшему рядом, - есть ли у него марихуана. Если есть, то не пускай его сюда. Наше общество...

Бхактиведанта Свами - совсем как заботливый отец - беспокоился за жизнь своего ребенка - ИСККОН. Рой подошел к Дону и сказал, что если он хочет войти, то должен отказаться от наркотиков. Дон развернулся и ушел.

Рафаэль тоже не был особо горячим поклонником дисциплины. Высокий, молодой парень с длинными каштановыми волосами - он, как и Дон, старался остаться в тени и только время от времени заходил к Свами. Когда Свами ввел в обиход джапу и стал воодушевлять юношей повторять мантру, Рафаэлю эта затея не понравилась. Он говорил, что хороший киртан ему нравится, но повторять на четках он отказывается.

Однажды Свамиджи случайно захлопнул дверь квартиры, и ребятам пришлось взломать замок. Свамиджи попросил Рафаэля поставить новый. Время шло. Рафаэль целыми днями торчал в храме, читая стихи Рембо1, либо без цели слонялся по городу, но времени, чтобы заменить замок, так и не нашел. Как-то вечером он вдруг направился к Свами на квартиру, открыл дверь (без замка) и пошел прямиком в дальнюю комнату, где по-домашнему в окружении нескольких учеников, сидел Свамиджи и говорил о сознании Кришны.

Войдя, Рафаэль вдруг заговорил - громко, словно безумец, высказывая все свои сомнения, и, выливая все, что скопилось у него в голове:

- Что до меня, - сказал он, -я прямо не знаю, что происходит. То ли духовой оркестр играет, то ли черт знает что.

Преданные напряглись: он немного нарушил атмосферу преданности.

- Рафаэль очень простодушен, - улыбаясь, заметил Свамиджи, словно объясняя присутствующим поведение своего сына.

В конце концов Рафаэль все же отремонтировал этот злосчастный замок. Но однажды, после лекции, он подошел к помосту, на котором сидел Свами, и заговорил - возбужденно, нетерпеливо:

- Я не для того живу, чтобы торчать в храме и бормотать мантры на четках! Мой отец был боксером! Я создан, чтобы бежать по берегу моря, вдыхая воздух полной грудью...

Жестикулируя, Рафаэль продолжал выкрикивать свои нахальные сентенции - что-что, а это он умел (причем гораздо охотнее, нежели практиковать сознание Кришны). Вдруг громким голосом Бхактиведанта Свами прервал его:

- Так давай! Делай! Вперед!

Рафаэль съежился, но... остался.

Билл Эпштейн гордился своими отношениями с Бхактиведантой Свами - они были честными, без недомолвок. Хоть он и помогал Свами, рассказывая о нем людям и приглашая их в гости, становиться серьезным последователем он не собирался - и знал, что Свами это понимает. Да и себя Билл не тешил пустой надеждой по-настоящему "посерьезнеть"; он считал