Ядубара дас - По стопам Шрилы Прабхупады - Страница 167

первый в истории фильм о преданных. Это было подготовкой к 15-летнему периоду программ в пандалах. Именно Прабхупада указал мне это направление.

Йоханнесбург, Южная Африка — Прибытие

Программы в храме

Прогулка Партха Саратхи дас Госвами:

В храме в Йоханнесбурге пришло время дневного даршана, и Прабхупада давал общие наставления десяти-двенадцати преданным. Я сидел прямо перед ним. Прабхупада процитировал стих камасйа нендрийа-пршпир лабхо дживета йавата, посмотрел прямо на меня, и сказал: «Отыщи этот стих», — и затем воцарилось молчание. Это был стих 10 из второй главы Первой песни Бхагаватам, но тогда-то я этого не знал. Я был преданным лишь два года, и все еще пытался усвоить Бхагавад-гиту и толком не приступал к Бхагаватам. Меня начало трясти, я обливался потом. Пушта Кришна Свами протянул мне Бхагаватам, и я лихорадочно соображал, что же делать. Но я помнил третью строчку, которую произнес Прабхупада, — дживасйа таттва-джиджнаса. Я посмотрел в указатель стихов и обнаружил этот стих. Затем я зачитал его, и Прабхупада остался доволен. Из этого я сделал вывод, что Прабхупада давал своим ученикам понять, как важно изучать его книги. Впоследствии я заучил этот стих наизусть, как и множество других стихов из Бхагаватам и Бхагавад-гиты. Прабхупада всегда подчеркивал, насколько важны его книги. Через несколько дней мы преподнесли Прабхупаде только что вышедшую из печати Пятую песнь в двух томах, и тогда же в его комнате Бхаргавой прабху была сделана знаменитая фотография с улыбающимся Прабдхупадой, рассматривающим рисунки в этой книге. А во втором томе Пятой песни описываются адские планеты. Он сказал Харикеше, который тогда был брахмачари: «Кто-то, может, думает, что эти книги только для продажи, но на самом деле они для чтения. Я разрешаю тебе читать эти книги 24 часа в сутки». Прабхупада хотел показать, что мы не можем пренебрегать миссией, но в то же время должны читать его книги и понимать сиддханту.

Бхаргава дас:

Прабхупаде не нравилось, когда его фотографируют, но он принимал это как долг. Ему не нравилось, когда его снимают во время лекций, и он несколько раз говорил мне, что это нарушает поток его мысли. И все же мы

старались фиксировать на пленку эти моменты, и мне нравятся снимки, где Прабхупада говорит и жестикулирует, обогащая свою речь языком мудр. Сначала я пользовался зеркальным фотоаппаратом Canon с одинарной линзой, но она так громко щелкала, что однажды Прабхупада сделал замечание: «Хватит щелкать во время лекции». Я раздобыл камеру «Лейка», у которой нет падающего зеркала, а затвор щелкает гораздо тише, и теперь, когда я снимал Прабхупаду, он говорил: «Хватит чикать во время моей лекции». Он почувствовал разницу между камерами. У него было острое обоняние и тонкий слух. Я был одержим фотоделом. В Йоханнесбурге я соорудил целую осветительную систему, чтобы фотографировать Прабхупаду, и это раздражало его, потому что помещение было маленьким, а я со своими вспышками зашел слишком далеко. Я стремился получить по-настоящему сочные и яркие краски, но мне не хватало благоразумия.

В один прекрасный день Прабхупаде принесли его книги, только что вышедшие из печати. Для него это были особо волнующие мгновенья. Он открывал свою книгу и листал ее, прикасаясь к страничкам нежно и трепетно. Один из таких удивительных моментов я хотел запечатлеть на пленку. У меня был мощный аккумулятор, который не нужно было каждый раз перезаряжать для вспышки. На радостях я просто выпалил кадров шесть или семь, — один за другим. Этот и предыдущий день довели Прабхупаду до белого каления. Он очень разгневался. Поняв это, я стал говорить: «Простите, Прабхупада, я такой глупец». Он сказал: «Если ты глупец, то поди прочь. Это тебе мое распоряжение». Я воспринял это очень серьезно. Я вышел из его комнаты и отложил в сторону свою камеру. Было шесть часов вечера, и я пошел, куда глаза глядят. По дороге я думал: «Может, совершить самоубийство? Утопиться в Тривени? Или отправиться в ссылку в Южную Африку и пожизненно совершать там смиренное служение?» Где-то в десять часов мой ум прояснился, и я подумал: «Прабхупада никогда не изгонит меня за то, что я делаю много снимков». Так я прошагал где-то четыре часа к ряду и находился на окраине города. Мне стало по-настоящему стыдно, и я позвонил в храм. Приехали преданные, забрали меня, и на следующий день я пришел в храм, и первое, что услышал: «Прабхупада хочет видеть тебя». Это был единственный раз, когда я не хотел видеть Прабхупаду. Я вошел в его комнату, и он спросил: «Почему ты не пришел на утреннюю программу?» Я ответил: «Прабхупада, я подумал, что вы попросили меня больше не приходить». Он сказал: «Я никогда не говорил, чтобы ты больше не приходил. Но, даже если я говорю, что ты не должен приходить, гы все равно должен приходить».

Меня переполняли эмоции: я думал, что не должен был заставлять Прабхупаду беспокоиться своим исчезновением. В Йоханесбурге Прабхупада два вечера к ряду читал лекцию в университете. Во второй вечер я поехал гуда и сделал всего несколько снимков издали с помощью телеобъектива. Кроме меня, там фотографировал