Кришна Дхарма дас - Махабхарата, том 1 - Страница 159

и рассказал ему и советникам о предстоящем жертвоприношении. Выслушав предложение царевича, все единодушно одобрили его. Затем Дурьйодхана распределил обязанности на жертвоприношении и приказал мастерам изготовить золотой плуг. Все старейшины Куру с радостью взирали на то, как Дурьйодхана готовился к грядущему событию: они надеялись, что этот священный обряд укрепит благочестие царевича и приумножит славу рода Куру. Во все стороны света понеслись гонцы, чтобы пригласить царей на великое торжество.

Духшасана послал гонцов и в Двайтавану — передать приглашение Пандавам: пусть они узрят величие Куру. Однако Юдхиштхира ответил посланцам:

— Я очень рад, что Дурьйодхана проводит великое жертвоприношение. Присутствовать на нем было бы для меня большим удовольствием, однако, к сожалению, я не смогу этого сделать. Пока я связан своим обетом, мне нельзя выходить из леса. Дурьйодхана увидит меня в Хастинапуре, лишь когда истекут тринадцать лет нашей ссылки.

Бхима же метнул на посланника свирепый взгляд и добавил, едва сдерживая гнев:

— Царь Юдхиштхира придет, чтобы возложить Дурьйодхану на костер войны. Передай Дурьйодхане: «Когда минует тринадцатилетний срок, владыка людей Дхармараджа устроит жертвприношение, имя которому — смертельная битва, и выльет на сыновей Дхритараштры масло своего гнева». Тогда вы нас и увидите.

Остальные братья ничего не сказали.

Услышав ответ Пандавов, Дурьйодхана лишь усмехнулся. В Хастинапур тем временем съезжались тысячи брахманов и кшатриев. Их приветливо встречали, предлагали богатые угощения и напитки, провожали в заранее приготовленные покои. За прием гостей отвечал Видура. Он заботился, чтобы приехавшие на жертвоприношение ни в чем не знали нужды. Подкрепившись и отдохнув с дороги, гости отправлялись на расположенную за стенами города площадку, где проводилось жертвоприношение. Видура показывал им дорогу и усаживал на отведенные для них места. Цари привозили с собой дань, и Дурьйодхана вместе с братьями раздавал брахманам пожертвования.

Окончив жертвоприношение, Дурьйодхана торжественно вернулся в столицу. Рядом с ним ехали его братья, а певцы и поэты возносили ему хвалу. Друзья и родственники также славили Дурьйодхану, говоря, что его жертвоприношение превзошло все предыдущие, совершенные великими предками Кауравов, достигшими рая.

Однако нашлись и люди, которые осмелились утверждать, что жертвоприношение Дурьйодханы не смогло сравниться с Раджасуей Юдхиштхиры. Дурьйодхана слышал эти речи, но молчал. Он знал, что это правда. Он никогда в жизни не видел более великолепной и роскошной церемонии, чем Раджасуя. Его жертвоприношение сильно уступало ей.

Карна заметил, что его друг опять задумчив и невесел, и, положив ему руку на плечо, произнес:

— О величайший из Бхаратов, по милости судьбы твое жертвоприношение завершилось успехом. И это только начало. После того как мы сразимся с Пандавами и убьем их, ты сможешь наконец провести Раджасую. Я с нетерпением буду ждать этого дня, чтобы снова прославить твое величие.

Дурьйодхана обнял Карну и, помолчав, ответил с тоской в голосе:

— О Кауравы, когда же мне удастся убить этих коварных Пандавов и совершить лучшее из жертвоприношений, Раджасую?

Карна остановился и сурово произнес:

— Слушай меня, о царь. Обещаю, что, пока не убью Арджуну, я не буду есть мяса и откажусь от любой роскоши. Кто бы ни обратился ко мне с просьбой, я выполню ее и дам все, чего ни пожелают. Если меня попросят о пожертвовании, я никому ни в чем не откажу, не отвечу: «Я не могу этого дать».

Сыновья Дхритараштры возликовали, услышав клятву Карны. Теперь Пандавы уже все равно что мертвы. Красавец Карна, провожаемый хвалебными возгласами Кауравов, величавой походкой удалился к себе во дворец — словно Кувера, возвращающийся в небесную обитель.

♦ ♦ ♦

Весть о клятве Карны дошла и до Пандавов. Бхима и Арджуна лишь усмехнулись, однако Юдхиштхира встревожился. Он знал о непробиваемых врожденных доспехах Карны и считал, что убить его невозможно. Мысли об этом не давали Юдхиштхире покоя. Он один виноват в невзгодах, выпавших на долю Пандавов, только из-за него они так часто подвергались опасности. Его братья настолько преданы ему, что согласились вынести муки, которых ничем не заслужили. И вот теперь они оказались перед лицом новой великой опасности: их ожидает битва с могучими героями Куру, на стороне которых будет сражаться непобедимый Карна.

Беспокойство не покидало Юдхиштхиру ни днем ни ночью. Воспоминание об игре в кости и жестоких словах, сказанные Карной и Дурьйодханой, словно копьем пронзало его сердце. Остальные братья, видя страдания Юдхиштхиры, вместе с Драупади переживали не меньшие муки. В яростном нетерпении они ждали того момента, когда смогут наконец сойтись с Кауравами в битве. Каждый день братья подолгу упражнялись, чтобы поддержать боеспособность и выпустить накопившийся гнев.

Когда до окончания ссылки оставалось всего лишь несколько месяцев, Пандавов опять навестил Вьясадева. Юдхиштхира с любовью и преданностью воздал все почести деду, а затем уселся у его стоп, приготовившись выслушать его наставления.

Видя, как исхудали от недостатка пищи и непрестанных тревог Пандавы, мудрец почувствовал острую жалость и, глотая слезы сострадания, молвил:

— О величайший из мужей, человек не может испытывать счастье бесконечно. Счастье приходит к каждому в свой срок, так же как и несчастье. Поэтому мудрый человек не радуется и не печалится. Когда к нему приходит счастье, он не позволяет себе забыться в нем, так же как не дает и грусти