ПЛ 20 Вечный кайф - Страница 8

Пока молодежь насмехалась, люди среднего возраста и пожилые качали головами и разглядывали процессию холодно и осуждающе. Путь в парк был омрачен ругательствами, непристойными шутками и напряженностью, но на этот раз их никто не тронул. После успешного киртана в Вашингтон-сквере Бхактиведанта Свами регулярно высылал на улицы Нижнего Ист-Сайда "наряды" из трех-четырех преданных, которые пели, подыгрывая на ручных тарелочках. Один раз их закидали яйцами и воздушными шарами с водой, а иногда они сталкивались с хулиганами, готовыми к драке. Но на них так ни разу и не напали - просто глазели, насмехались и орали вдогонку.

Сегодня соседи решили, что Бхактиведанта Свами и его ученики вышли подурачиться: пройтись по улицам в диковинной одежде, чтобы привлечь к себе внимание и затеять переполох. Они считали свою реакцию совершенно естественной для нормального, уважающего себя обитателя американских трущоб.

Итак, сама дорога в парк уже превратилась в приключение. Однако Свамиджи оставался невозмутимым.

- Что они говорят? - спросил он пару раз, а Брахмананда повторял.

Свамиджи всегда ходил откинув голову назад, подняв подбородок, и это придавало ему вид благородный и решительный. Он обладал духовным зрением и видел, что все находится под властью Кришны, а любой человек был для него вечной душой. Но и без того, даже с мирской точки зрения, его не пугало городское столпотворение. В конце концов, он был видавшим виды жителем Калькутты.

К тому моменту, когда появился Свамиджи, киртан продолжался уже минут десять. Сбросив свои белые туфли, словно у себя в храме, он сел на ковер рядом с учениками, которые, прекратили пение и выжидающе на него смотрели. На нем был розовый свитер, а на плечах - домотканный плед. Он улыбнулся и, оглядев учеников, задал им ритм: раз... два...три-и-и. Затем он стал громко хлопать в ладоши, продолжая считать: "Раз... два... три-и-и". Зазвенели караталы, сначала невпопад, но он держал ритм, хлопая в ладоши, и ребята подхватили и тоже начали хлопать и неумело звенеть тарелочками - неспешно и размеренно.

Он запел молитву, которую никто из них не знал. "Ванде `хам шри-гурох шри-юта-пада-камалам шри-гурун вайшнавамш ча". Его мелодичный голос, сладкий, как звук фисгармонии, передавал все богатство нюансов бенгальской мелодии. Сидя на ковре под раскидистым дубом, он пел таинственные санскритские молитвы. Никто из его учеников не знал ни одной мантры, кроме Харе Кришна, но зато они знали Свамиджи. Они отбивали ритм, вслушиваясь в его пение, а в это время по улице грохотали грузовики и вдалеке слышался ритм барабанов конга.

Он пел - "шри-рупам саграджатам...", - а мимо пробегали собаки, таращились дети, какие-то зубоскалы тыкали пальцами: "Эй, приятель, это что за пастор?" Но его голос был прибежищем, в котором можно было укрыться от противоречивой двойственности этого мира. Ученики продолжали звенеть тарелочками, а он солировал: "шри-радха-кришна-падан..."

Бхактиведанта Свами пел молитвы во славу чистой супружеской любви Шримати Радхарани к Кришне, возлюбленному гопи. Каждое слово, пронесенное через века ближайшими спутниками Кришны, было исполнено глубокого духовного смысла, который понимал только он один. "Саха-гана-лалита-шри-вишакханвитамш ча..." Они ждали, когда он начнет Харе Кришна, хотя пение и без того захватывало.

Люди все подходили и подходили - чего и хотел Свами. Он хотел, чтобы они пели и танцевали вместе с ним, а теперь того же хотели и ученики. Они хотели быть с ним. Они уже делали это вместе - возле ООН, в Ананда Ашраме, в Вашингтон-сквере... Казалось, это будет продолжаться вечно - они будут собираться, садиться и петь. А он всегда будет рядом.

Наконец, он запел - Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе, Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Они подхватили, сначала слишком низко и нестройно, но он еще раз повторил мелодию, и голос его звучал твердо и торжественно. Они отозвались уже смелее, звеня караталами и хлопая в ладоши - раз... два... три-и-и, раз... два... три-и-и. Он снова запел один, а они, ловя каждое слово, хлопали в ладоши, звенели тарелочками и старались поймать его взгляд, обращенный на них из глубин его мудрости, его бхакти. Ради любви к Свамиджи они оборвали все связи с окружающей действительностью и присоединились к его пению. Свамиджи играл на маленьком барабане, левой рукой держа его за ремешок и прижимая к себе, а правой отбивая замысловатые ритмы мриданги.

Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе, Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Прошло полчаса, но он не чувствовал усталости и по-прежнему пел, а заинтересованных зрителей становилось все больше и больше. Несколько хиппи присели на краешек ковра, скрестив ноги. Подражая преданным, они слушали, хлопали в ладоши и пытались подпевать. Маленькая группа участников киртана начала расти, а люди все подходили и подходили.

Как обычно, киртан привлек музыкантов.

Игвинг Хольперн: Я делаю флейты и играю на музыкальных инструментах собственного изготовления. Когда появился Свами,