Вишока пр - Прекрасная жизнь Джаянанды Тхакура - Страница 92

он взял». Один из полицейских вскочил со своего места и воскликнул: «Я заплачу! Судья, позвольте мне заплатить!» Брюки стоили всего десять долларов. Пять долларов дал полицейский и пять заплатил Джаянанда, и так все уладилось.

Есть еще история, связанная с тем, как Адикешава пришел в Движение. Это было в Сан-Франциско. Команда Ратха-ятры сидела под брезентом, который натянули как защиту от солнца. Джаянанда раздавал прасад, а все преданные ели. В это время Адикешава сидел на улице и кидал бутылки на брезент: они отскакивали рикошетом и разбивались. Джаянанда попросил кого-то из преданных: «Отнеси ему прасад. Что он там делает!» Адикешава был голоден: у него не было денег, и он оценил тогда, что его не стали ругать, а, наоборот, накормили прасадом. Через какое-то время он пришел к преданным и стал помогать на кухне давить сливы для чатни к Ратха-ятре — Джаянанда поручил ему это. Так знакомство с преданными для Адикешавы началось со знакомства с Джаянандой.

Чтобы ни случилось, Джаянанда всегда был готов действовать, как солдат, который как только заслышит сигнал тревоги, так уже наготове. Таким был Джаянанда. Когда мы оставались спать на площадке для постройки колесниц, то обычно дежурили ночью по очереди. Каждый из нас был вооружен большой металлической трубой. Мы находились в самом центре Нью-Йорка, что само по себе вызывало во мне страх, и поэтому по ночам я всегда с собой брал эту металлическую трубу. Пока я ходил вокруг и читал свои круги, иногда кто-то появлялся возле нашего заброшенного участка, пугая меня.

Когда истекал мой срок дежурства, мне приходилось будить Джаянанду. В тот раз он спал на двенадцати кусках фанеры, жестких, как камень, а вместо подушки использовал сидение из грузовика, и его голова находилась почти под прямым углом к туловищу. Он спал в одежде и без одеяла, хотя ночи стояли достаточно холодные. Я ненавидел будить его, но подошел к нему очень тихо и сказал:

— Эй, Джаянанда.

Он вскочил, начал бегать вокруг, и, указывая на фанеру, стал оживленно говорить:

— Мурали, принеси пилу, порежь их пополам, положи их вместе с остальной фанерой, надо достать двухдюймовые гвозди, — он стал просто диким.

Я только что два часа повторял круги, отдыхал всего около часа.

— Парень, мы сегодня рано начинаем. Сейчас только час ночи, а ты уже готов работать.

Джаянанда посмотрел на меня, потом на свои наручные часы:

— А, только час. Моя очередь, да?

— Да, твое дежурство.

— Я просто думал о чем-то, пока спал.

Вот так, даже во сне он был готов действовать.

Ничто его не выводило из равновесия. Однажды ночью мне нужно было разбудить Джаянанду в 11 часов. Я потряс его: «Джаянанда, 11 часов». Он сел и сказал: «11 часов, блаженство!» — а потом упал и тут же заснул, оставив меня в растерянности. Я снова разбудил его и повторил: «Джаянанда, 11 часов, твое дежурство». Он отозвался: «Все, что нужно сделать, — это сказать, что уже время моего дежурства, 11 часов, блаженство!» Я просто сказал ему, что уже 11 часов, и, похоже, это для него и было блаженством: «11 часов? Большое спасибо, Прабху». Кто-нибудь другой на его месте просто прибил бы меня за это.

Он всегда был таким, действовал на других ободряюще и поощрял даже самые нелепые вещи, которые мы делали. Как-то раз он поручил мне сделать лебедку, и она вышла похожей на произведение современного искусства. Я пришел из школы искусств, и Джаянанда частенько дразнил меня по этому поводу. Лебедка получилась кривой и наматывала веревку неправильно. А я гордился своей работой: «Вот лебедка, Джаянанда. Не плохо, да?» Он ответил: «Творческая работа. Это один из твоих художественных проектов или как?» И хотя я сделал ее неправильно, он не огорчил меня, наоборот, даже поддержал.

Джаянанда был таким, что все вокруг чувствовали себя хорошо. Чем бы мы ни занимались, он воспринимал это так, будто мы делали большое дело. Я, например, частенько слышал от него: «Парень, если бы не ты, бхакта Марк, ничего бы не получилось. Все действительно держится на тебе». Он всегда спрашивал мнение других. «Что ты думаешь об этом? Что ты думаешь о том?» С ним всегда было легко общаться, потому что он проявлял смирение, ставил себя ниже собеседника. Если кто-то пытался прославить его, он переворачивал все с ног на голову и начинал прославлять самого собеседника до тех пор, пока тот не падал на колени, умоляя прекратить. И тогда Джаянанда начинал прославлять его еще больше, но никогда не делал это так, чтобы тот начинал важничать, наоборот, в человеке просыпалось желание служить еще больше. Таковы были качества Джаянанды.

Он действовал даже тогда, когда другие не хотели этого делать, например, под проливным дождем. Как-то однажды из-за сильного дождя никто не работал, но он собрал необходимые инструменты и вышел на улицу. И следом стали выходить наблюдавшие за ним преданные, чтобы помочь. Его способность заражать людей преданным служением была так велика, что все естественным образом проявляли желание помогать ему во всех делах.

Даже в свои последние дни Джаянанда продолжал работать. Он занимался организацией