ПЛ 22 Свами приглашает хиппи - Страница 17

Бхактиведанта Свами попросил Стива сбрить его длинные волосы и бороду.

- Это еще зачем? - запротестовал Стив. - У Кришны были длинные волосы, у Рамы были длинные волосы, у Господа Чайтаньи были длинные волосы и у Христа были длинные волосы. Почему я должен брить голову?

Свамиджи улыбнулся и ответил:

- Потому что сейчас ты идешь за мной.

На стене висел плакат с изображением Сурадаса, великого вайшнава.

- Ты должен обрить голову так же, - сказал Свамиджи, указав на Сурадаса.

- Сомневаюсь, что я к этому готов, - сказал Стив.

- Ну, ладно, ты еще молодой. У тебя еще есть время. Но хотя бы побрейся и подстригись как мужчина.

Утром перед посвящением, Стив сбрил бороду и подстриг волосы так, что спереди они были короткими, а сзади оставались длинными.

- Так сойдет? - спросил он.

- Сзади тоже, - ответил Свамиджи. Стив смирился.

Стив получил имя Субала, а Каролин - Кришна-деви. Через несколько дней состоялась свадьба.

Поскольку каждая новая церемония была еще одним поводом для киртана и раздачи прасада, это стало привлекать посетителей. С каждым разом все больше учеников получали духовные имена, все больше становилось супружеских пар. Духовная семья Свамиджи росла. В храме царила атмосфера небольшой дружной семьи, где все друг друга любят. С учениками Свамиджи общался очень близко, без всяких формальностей, сопровождающих обычно отношения старшего и младшего.

Ученики могли подходить к нему с любым вопросом. Любой мог поговорить с ним наедине, зайдя к нему на квартиру, где в лучах утреннего солнца он сидел на подстилке перед импровизированным столиком. Для Мукунды, Гуру-даса и Шьямасундары Свамиджи был другом. От Джанаки и Говинда-даси он иногда порой был выслушивать нотации, почти как шалунишка-сын, а порой становился для них дедушкой, опытным наставником в кулинарных вопросах и стражем чистоты и порядка на кухне. И при этом для всех них он оставался непостижимым чистым преданным Господа Кришны, знающим все выводы ведических Писаний и, вне всякого сомнения, постигшим тайну перевоплощения. Он мог ответить на любой вопрос. Он мог вывести их за пределы материального мира, за пределы пристанища хиппи на Хэйт-Эшбери и привести их в духовный мир, к Кришне.

* * *

В семь вечера Бхактиведанта Свами, в шафрановом дхоти, вязаной кофте поверх старой шерстяной водолазки и чадаре, накинутом на плечи, вошел в храм. Он подошел к возвышению в дальней части комнаты и занял свое место. Сиденье из красного дерева, с подушкой наверху, возвышалось над полом на полметра и поддерживалось двумя деревянными подставками. Перед сиденьем возвышалась накрытая тканью и украшенная букетами кафедра, а на стене за возвышением висел индийский гобелен, поверх которого прикрепили картину, с санкиртаной Господа Чайтаньи, нарисованную неумелой рукой Харидаса.

Бхактиведанта Свами взял караталы, обернул их матерчатые тесемки вокруг указательных пальцев, и бросил взгляд на молодых последователей, которые, скрестив ноги, сидели на бургундском ковре. Мужчины были с бородами, почти все одевались очень экзотично, и носили длинные волосы, четки и фенечки. Лампочки под потолком были замаскированы под японские бумажные фонарики, с которых на ниточках свешивались навахские "божьи глазки".

Бхактиведанта Свами начал отбивать ритм - "раз-два-три-и-и" - а Шьямасундара - качать мехи фисгармонии. Несмотря на то, что фисгармония очень простой инструмент - миниатюрное фортепиано, на котором одной рукой играют, а другой качают мехи - никто в магазинчике на улице Фредерика не умел ей пользоваться, поэтому на ней просто "гудели". Еще одним важным инструментом для киртана была мриданга, двухсторонний индийский барабан из Индии, предназначенный для замысловатого ритмического аккомпанемента, но даже Мукунда знал только самый простой ритм, который совпадал с ритмом каратал, - раз-два-три-и-и.

У преданных были и другие инструменты: литавра (гордость храма), старый корнет Хаягривы, несколько раковин и рожок, который Хаягрива сделал, отлакировав кусок бурой водоросли, найденный им на морском пляже. Некоторые гости приносили с собой флейты, трубы и барабаны бонго. Но сейчас они отложили инструменты в сторону и просто хлопали в ритм Свамиджи, пока он пел вечерние молитвы.

В своих гимнах Свамиджи прославлял духовных учителей; к каждому великому вайшнаву он обращался с отдельной молитвой. Сначала он пел стих, описывающий божественные качества Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати, а затем, один за другим, - стихи, прославляющие Гауракишору даса Бабаджи и Бхактивиноду Тхакура. Первая молитва называла Шрилу Бхактисиддханту "освободителем падших душ", другая прославляла Гауракишору даса Бабаджи как "олицетворение отрешенности", "всегда погруженного в чувство разлуки и великой любви к Кришне". Бхактиведанта Свами пел о Шри Чайтанье, златокожем Господе, распространяющем чистую любовь к