ПЛ 22 Свами приглашает хиппи - Страница 13

были ухватиться за последнюю соломинку, и согласились.

Я рассказала ему, что объехала всю Европу, и он удивился:

- О, ты столько путешествовала!

На что я ответила:

- Да, я много путешествовала и много чем занималась, но так и не стала счастливой.

Это ему понравилось, и он подтвердил:

- Да, вот в том-то и проблема.

Мы начали ходить на его утренние лекции. Было трудно приезжать к семи утра, - мы жили далеко от храма, - но мы все равно приезжали каждое утро. Мы твердо решили: раз он нам велел, мы будем это делать. Однажды он спросил нас, чем мы занимаемся. Мы ответили, что раньше учились в художественном колледже, и тогда он предложил нам рисовать картины, изображающие Кришну. Через некоторое время мы попросили его дать нам посвящение.

После посвящения Джоан и Роджер стали Ямуной и Гуру-дасом. На следующий день состоялась их свадьба. Свадебной церемонией руководил Свамиджи. На нем была пышная гирлянда из листьев и цветов рододендрона. Он сидел на полу на подушке в храме, окруженный последователями и среди атрибутов для возжигания жертвенного огня. Перед ним была небольшая земляная насыпь для разведения костра. Он объяснил смысл семейных отношений в сознании Кришны и поведал о том, что муж и жена должны помогать друг другу и служить Кришне, поместив Его в центр своей жизни. Свамиджи неодобрительно отзывался об одежде западных женщин, и Ямуна по его просьбе надела сари.

Хотя в числе необходимых для церемонии ингредиентов Свамиджи назвал гхи (очищенное масло), преданные, посчитав, что это обойдется им чересчур дорого, заменили его топленым маргарином. Еще он попросил дрова для костра, и преданные принесли ему щепки от ящика из-под апельсинов. И теперь, когда Ямуна и Гуру-дас сидели перед ним по ту сторону земляного холмика, он взял одну щепочку от расколотого ящика, окунул ее в то, что должно было быть гхи, и поднес к горящей свече, чтобы зажечь костер. Щепка вспыхнула, зашипела и погасла. Он взял другую и смочил ее в растопленном маргарине, но когда поднес к огню, она издала тот же "пшик-пшик" и с треском потухла. Предприняв четыре или пять неудачных попыток, Свамиджи поднял глаза и сказал:

- У этого брака очень вялое начало.

Ямуна заплакала.

Бонни и Гэри получили посвящение всего через две недели после того, как встретили Свамиджи. Бонни получила духовное имя - Говинда-даси, а Гэри стал Гаурасундарой. Несмотря на то, что они по-прежнему носили джинсы, (они надели их даже во время посвящения), и, по правде сказать, до конца не отдавали себе отчета в том, что происходит, они верили в духовного учителя. Они понимали, что из их голов еще не совсем выветрился наркотический дурман, но к посвящению отнеслись всерьез и стали строгими последователями. Гаурасундара выбросил всю марихуану и вместе с Говинда-даси они стали есть только то, что предложено Господу Кришне. Через две недели после посвящения Свамиджи провел для них свадебную церемонию.

Вечером в день свадьбы из Техаса приехал отец Говинда-даси. Он был против сознания Кришны и считал его совершенно чуждым американским обычаям. Подойдя прямо к возвышению, на котором сидел Бхактиведанта Свами, отец Говинда-даси спросил:

- С какой стати вы поменяли имя моей дочери? Зачем ей индийское имя?

Бхактиведанта Свами посмотрел на него, а затем лукаво взглянул на г-на Пателя, индийского гостя, стоявшего со своей семьей немного поодаль.

- Вам не нравятся индийцы? - спросил он.

Все, кто услышал слова Свамиджи, разразились смехом, за исключением отца Говинда-даси. Тот ответил:

- Ну, вообще-то нет. Люди как люди. Но почему у Бонни должно быть другое имя?

- Потому, что она сама попросила, - ответил Бхактиведанта Свами. - Если вы любите ее, то вам должно понравиться то, что нравится ей. Ваша дочь счастлива. Чем вы недовольны?

На этом спор закончился, и все оставшееся время отец Говинда-даси вел себя учтиво. Позже он вместе с дочерью и зятем насладился прасадом.

Говинда-даси: Мы с Гаурасундарой приступили к чтению трехтомного "Шримад- Бхагаватам" Свамиджи. Примерно тогда же Свамиджи велел мне нарисовать большие изображения Радхи и Кришны с коровой. Я рисовала каждый день с утра до вечера, а Гаурасундара вслух читал мне "Шримад-Бхагаватам" - один том за другим. Так продолжалось три месяца. В то время Свамиджи попросил меня написать его портрет - на фоне картины с танцующим Господом Чайтаньей. Он хотел, чтобы стопа Господа Чайтаньи касалась его головы. Я старалась. Портрет вышел довольно скверным, но Свамиджи все