ом вишну-падая кришна-прештхая бху-тале
шримате бхактиведанта-свамин ити намине
"Я выражаю свое почтение Его Божественной Милости А.Ч. Бхактиведанте Свами, который очень дорог Господу Кришне, ибо нашел прибежище у Его лотосоподобных стоп".
Кандидатов в ученики было одиннадцать, и четок тоже было одиннадцать, так что повторение мантры продолжалось больше часа. Свамиджи дал каждому по нитке шейных бус, которые были, как он сказал, чем-то вроде ошейника, указывающего на то, что преданный -верный пес Кришны.
После того, как Уолли получил четки и новое имя, - Умапати - он вернулся на свое место рядом с Говардом и сказал ему:
- Классно! Здорово получать четки.
Все посвящаемые по очереди подходили к Свами за четками и получали духовные имена. Говард стал Хаягривой, Уолли - Умапати, Билл - Равиндра-сварупой, Карл - Карлапати, Джеймс - Джаганнатхой, Майк - Мукундой. Джейн стала Джанаки, Рой стал Рая-Рамой, а Стэнли - Стрьядхишей. Другой Стэнли, из Бруклина, который где-то работал, и Дженис, студент колледжа из Монреаля, хоть и не принадлежали к ближайшему окружению Свами, тоже пришли в этот вечер и вместе со всеми получили посвящение и новые имена - Сатьяврата и Джанардана.
Затем Свамиджи начал огненное жертвоприношение. Он посыпал земляное возвышение разноцветными порошками. Затаив дыхание, все следили за его магическими действиями - он взял несколько веточек и лучинок, окунул их в масло, поджег от пламени свечи и соорудил небольшой костер в центре земляного возвышения. Затем он смешал в чашке топленое масло, кунжут, ячмень и пустил ее по кругу. Каждый ученик, проходивший обряд, взял из чашки пригоршню смеси, чтобы бросить ее в огонь. Затем Свами стал читать молитвы на санскрите и попросил всех повторять за ним. Каждая молитва завершалась троекратным повторением слова "свах`а*". На этом слове ученики бросали в огонь по щепотке смеси масла, кунжута и ячменя. Свамиджи все подливал масла, подкладывал щепок в огонь и читал молитву за молитвой, пока костер не разгорелся. Звучали молитвы, лилось масло, огонь разгорался, и в комнате становилось все жарче и жарче.
Минут через двадцать Свамиджи попросил всех получивших посвящение положить в огонь по банану. Кучка из одиннадцати бананов почти погасила пламя, повалил густой дым. Некоторые из посвященных вскочили и, кашляя, выбежали в другую комнату, а гости поспешили выйти в прихожую. Но Свамиджи продолжал лить остатки масла в огонь и все кидал в него зерна.
- Этот дым не ест глаза, - говорил он. - Другой ест, а этот - нет.
Даже когда от дыма глаза у всех наполнились слезами, он не разрешил открыть окна. Благодаря этому почти весь дым остался в квартире, и никто из соседей не жаловался.
Свамиджи широко улыбнулся, встал перед жертвенным огнем - пламенеющим языком Вишну, и, хлопая в ладоши, запел Харе Кришна. Раскачиваясь из стороны в сторону, он начал танцевать. Ученики присоединились к нему. Дым рассеялся. Он велел каждому ученику коснуться четками стоп Господа Чайтаньи на картине с изображением Панча-таттвы, которая стояла на столе, и после этого, наконец, разрешил открыть окна. Теперь, когда ритуал закончился, и воздух в квартире стал свежее, Свамиджи рассмеялся:
- Было так много дыма, что я боялся, как бы соседи не вызвали пожарную команду.
Свамиджи был счастлив. Он велел, чтобы всем преданным и гостям раздали прасад. Огонь, чтение молитв, обеты, повторение Харе Кришна - все это очистило атмосферу. Дело сдвинулось с места. В Западном полушарии появились первые посвященные ученики. Когда же праздник закончился, большинство учеников разошлись по домам, оставив своего духовного учителя наводить порядок после обряда посвящения.
* * *
10 сентября.
На следующее утро после посвящения Бхактиведанта Свами сидел в своей комнате, читая комментарии к "Шримад-Бхагаватам" - перед ним на столе лежал огромный том с санскритскими текстами. На Свами были очки в роговой оправе, которые придавали ему вид ученого. Он надевал их только когда читал, сразу становясь похожим на профессора, погруженного в глубокие размышления. В комнате была тишина, сквозь оконное стекло проникали теплые яркие лучи утреннего солнца.
Вдруг в дверь кто-то постучал.
- Да? Войдите.
Он поднял глаза и снял очки. В приоткрывшуюся дверь заглядывали Майк и Джейн (теперь Мукунда и Джанаки). Он сам их пригласил.
- Да, да, заходите.
Он улыбнулся, и двое энергичных, юных американцев вошли внутрь, прикрыв за собой дверь. В его выразительном взгляде сквозила улыбка. Они сели перед ним, и Бхактиведанта Свами шутливо обратился к ним, уже по новым