ПЛ 06 Неизвестный друг - Страница 10

всей его будущей жизни.

В возрасте двадцати одного года брахмачари может жениться, перейдя на следующий этап - грихастха-ашрам. Или же, подобно Бхактисиддханте Сарасвати, может принять решение на всю жизнь остаться брахмачари. В юности Абхай соблюдал обет целомудрия, а от отца и матери воспринял основы преданности Кришне. Хотя он и жил дома, воспитывался он как брахмачари.

Обзаведясь семьей в возрасте двадцати одного года, в грихастха-ашрам он вступил как раз в самое подходящее время. Пример Гоур-Мохана демонстрировал, что можно оставаться преданным Кришны, даже ведя семейную жизнь. Будучи вайшнавами, Абхай и его жена благополучно избегали всех неприятностей семейной жизни материалистов.

В пятьдесят лет человеку предписывается отойти от семейных дел - этот период именуется ванапрастха. В ашраме ванапрастхи муж и жена прекращают половые отношения; они продолжают жить вместе, но только ради духовной взаимопомощи. Супруги-ванапрастхи могут уйти в паломничество по святым местам Индии, готовясь к неизбежному уходу из материального мира.

Таким образом, система ведических ашрамов позволяет человеку исполнить все его материальные желания, а затем разорвать круг повторяющихся рождений и смертей и вернуться в вечный духовный мир. В возрасте пятидесяти лет стареющее тело должно напомнить человеку о приближении неотвратимой смерти, и у него должно хватить здравого смысла к ней подготовиться.

На последней стадии, в санньяса-ашраме, мужчина оставляет свою жену на попечение взрослого сына и полностью посвящает себя служению Верховному Господу. В прошлом санньяса-ашрам означал уединенную, посвященную покаянию жизнь в Гималаях. Но в традиции Гаудия-вайшнавов Шрила Бхактисиддханта Сарасвати особое значение придавал проповеди.

Хотя Абхай официально не принадлежал ни к одному из четырех ашрамов, его образ жизни более походил на жизнь ванапрастхи, нежели грихастхи. В провале своего бизнеса и той напряженной атмосфере, что сложилась в семье, он видел благословения Кришны, который хочет освободить его от семейных обязанностей и побудить всем сердцем принять приказ Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати - проповедовать.

* * *

В Аллахабаде Абхаю удалось скопить небольшую сумму денег, которой, однако, было достаточную для возобновления издания "Назад к Богу". В феврале 1952 года, впервые за восемь лет, из его редакторской конторы (и дома одновременно) на Каннинг Роуд, 57Б вышел новый выпуск журнала. Как и раньше, он все делал сам - писал, печатал, редактировал, встречался с владельцами типографии, сам распространял новые номера, продавая их на улице и рассылая по почте известным и уважаемым людям Индии. Он чувствовал, что именно это было истинной целью его проживания в Аллахабаде (да и не только в Аллахабаде); это было наилучшим вложением для денег и наполняло смыслом жизнь - полностью посвятить себя прославлению Верховного Господа. Все прочее было временным и скоротечным.

Когда он приезжал в Калькутту, в его комнате собирались старые друзья, и он проповедовал им, читая лекции по "Бхагавад-гите". Жену и детей Абхай тоже приглашал поучаствовать в этих собраниях, но они упрямо игнорировали его, оставаясь в комнате наверху, и пили чай, словно демонстрируя пренебрежение к его проповеди. Абхай продолжал общаться с ними и содержать их, но его главным увлечением была проповедь, а они вели себя так, что у него пропадало всякое желание заниматься этим в семье. Будь это настоящая семейная жизнь, его жена и сыновья только радовались бы, что он стал столь серьезным проповедником. Они должны были понять, что смысл его жизни состоит в служении духовному учителю. Они не могли попросту игнорировать происходившие с ним перемены, но и не могли заставить его стать обычным человеком. Абхай не оставлял свои попытки вовлечь в проповедь жену, надеясь, что постепенно она сможет перенять его дух, однако проповедь мужа по-прежнему не вызывала у нее ни малейшего интереса.

Почему же тогда он должен тратить свою жизнь на заботу о семье, лекарствах и деньгах? Пусть родственники порицают его, но издание "Назад к Богу" - вот настоящее служение человечеству - огромной семье. Мадхавендра Пури, великий духовный наставник и предшественник Господа Чаитаньи, так писал о равнодушии преданных к мирской хуле:

О полубоги, о предки, пожалуйста, простите меня! Я не способен больше воздавать вам должное. Я решил избавиться от последствий всех грехов, всегда и везде помня великого потомка династии Яду, великого врага Камсы (Господа Кришну). Этого мне вполне достаточно. Так зачем же прилагать такие усилия?

Пусть строгие моралисты осуждают меня, считая, что я в иллюзии - мне все равно. Пусть знатоки ведических правил упрекают меня в том, что я избрал ложный путь, пусть родственники и друзья называют меня неудачником, а братья - глупцом, пусть сребролюбцы выставляют меня сумасшедшим, а ученые и философы заявляют, что я слишком горд. Пусть так, но моя решимость служить лотосным стопам Говинды не уменьшится ни на йоту, хоть я и самый ничтожный его слуга.