Кришна Мангала дас - Святые ИСККОН - Страница 126

что он подавлял в себе это желание, нет, — он просто не чувствовал необходимости идти куда-либо еще. Даже на территории храма его можно было увидеть не во многих местах: большую часть времени он проводил либо на кухне, либо во внутреннем дворе храма.

Лишь однажды, когда он сильно заболел, преданные против его воли отвезли его в местную больницу. Однако, пробыв там

несколько часов, он быстро вернулся обратно, считая этот визит пустой тратой времени. И в дальнейшем он упрямо отказывался уезжать куда-либо снова.

Он быт всегда счастлив и никогда не выглядел чем-либо обеспокоенным. Нередко после полуденного предложения бхоги он сидел за пределами своей комнаты и кормил птиц маха-праса-дом. Птицы знали, что он придет, и каждый день, громко чирикая, нетерпеливо ждали, когда он начнет их кормить.

Когда управляющим храмом быт Дина-бандху прабху, Вибху Чайтанья часто приходил к нему в офис и приносил маха-прасад. У всех преданный, живших в храме, были свои особые взаимоотношения с ним. Свои взаимоотношения у него были даже с муравьями, который он продолжал кормить во Вриндаване, как в своем магазине. Он клал леденец в угол комнаты, и все муравьи сползались только в тот угол, не беспокоя окружающих.

Вибху Чайтанья никогда не говорил ни о ком ничего плохого. Он был от природы очень непосредственный, смиренный и простой. Все преданные его очень любили и называли Даду — «дедушка».

Иногда его можно было увидеть играющим с детьми под большим деревом тамал возле прасад-холла на территории Криш-на-Баларама мандира. Он смеялся и танцевал с ними, словно ребенок. Несмотря на старое тело, он сохранил игривый дух маленького мальчика.

Его собственные дети время от времени приезжали во Вринда-ван, чтобы его навестить. Однако Вибху Чайтанье не очень нравилось вспоминать семейную жизнь. Он полностью отошел от всех семейных дел. Когда он оставлял свой дом, он попросил жену не приходить к нему во Вриндаван и не мешать его бхаджану. Послушная его просьбе, она никогда не пыталась увидеться с ним.

Вибху Чайтанья всегда наставлял преданных: асат санга тхеке дуре тхакве, сат мана сат мана нийе бхагаванер сева карле кона ашувидха хавена, что значит: «У того, кто избегает плохого общения и всегда искренне, с чистыми помыслами служит Господу, не бывает никаких проблем».

«Всегда следуйте этому наставлению, — говорил он, — и, если кто-то сердится на вас, никогда не гневайтесь в ответ».

Он всегда вдохновлял преданных не терять чувства юмора ни в каких ситуациях, относясь к ним как к «временному представлению».

Раздатчик нектара

Свое служение — готовить для Божеств — Вибху Чайтанья выполнял изо дня в день в течение примерно восемнадцати лет, до тех пор, пока позволяло здоровье. Но вот пришел день, когда его тело больше не смогло справляться с таким тяжелым служением на кухне. Старость и артрит в конце концов одолели его. Стали болеть ноги, а стопы так распухли, что он не мог больше выполнять своего служения на кухне. Напряженная работа с поднятием и перемещением тяжелых котлов и постоянным наклоном над горячими печками так повредила спину, что постепенно она перестала разгибаться от талии.

Приняв во внимание возраст и слабое здоровье, руководство храма предложило ему заняться другим служением: возможно, теперь ему следует просто сидеть и раздавать чаранамриту в алтарной.

Но Вибху Чайтанья не желал ничего слышать: «Нет. Я хочу готовить».

Он хотел продолжать, но дальнейшие попытки окончились неудачно. В результате он сдался, осознав, что уже не способен готовить так, как раньше. Однако он оставил свое служение главного повара Их Светлостей только после того, как за шесть месяцев тщательно обучил двух преданных.

Поскольку Шрила Прабхупада разрешил Вибху Чайтанье не повторять джапу, так как он весь день готовит на кухне для Божеств, руководители храма позволили ему перестать выполнять это служение при условии, что он будет повторять свои круги на четках. Однако Вибху Чайтанья никогда не использовал это разрешение Шрилы Прабхупады как оправдание. Он добросовестно повторял джапу до конца своих дней. Даже когда ему было уже за восемьдесят, он вставал в два часа утра, чтобы повторять свои круги, и продолжал повторять их в течение всего дня.

После того как Вибху Чайтанья перестал готовить на кухне, часто можно было видеть, как он сидел в саду возле парикра-ма-марга — дороги, по которой обходят храм, — прямо за кухней и повторял джапу. Так сильно он быт привязан к своему служению. Когда готовил он, маха-прасад всегда быт особенным, и с тех пор, как он прекратил свое служение, все преданные стали скучать по этому замечательному вкусу.

Теперь у Вибху Чайтаньи было новое служение — он сидел в нише с противоположной от вьясасаны Шрилы Прабхупады стороны, справа от алтаря, и смиренно разливал ложечкой чаранамриту — ароматизированную воду, которую посетители храма принимают как благословение. С улыбкой он крепко брал запястье посетителя и тянул руку к себе, чтобы наполнить ладонь каплями нектара и листьями туласи.

Приятное «Харе Кришна» с бенгальским акцентом, сияющая улыбка, добрые глаза и мягкий характер оставляли в сердце посетителей храма неизгладимое впечатление. Его прикосновение было таким же очищающим, как прасад, который он раздавал. Чаранамрита становилась слаще, когда