Джаядев дас - Никогда не говори что умрешь - Страница 51

почувствовала тревогу, что не характерно

для неё. Она обвинила меня

в том, что я разбиваю нашу слад-

кую семейную идилию, так как

с этого времени у нас начнутся

разногласия по поводу ежеднев-

ного меню. В ответ я пообещал

ей, что буду есть всё, как и преж-

де, кроме мяса.

Пия поддержала меня и ста-

ла полу-вегетарианкой, время

от времени продолжая есть ры-

бу. Шерил и Скотт продолжали

Джон Ричардсон (Джаядев дас) • Глава 10

121

свой привычный образ жизни. Но спустя пару лет, когда Шерил поняла, что нашим отношениям ничего не грозит, вместе со Скоттом тоже присоединилась к нам.

В западном крыле нашего псевдо тюдоровского особняка я открыл лечебное заведение, построил успокаивающий водопад и купил у менеджера Элтона Джона массивную квадрафоническую установку, с помощью которой мог бы проигрывать лечебную успокаивающую музыки в стиле нью-эйдж. Элтон отдал свою звуковую систему на время поездки в Японию, поскольку тогда она ему была не нужна, и я радостно воспользовался ситуацией.

Двое ушли из группы, чтобы заняться собственной сольной карьерой. Им хотелось убежать от негативного настроения, царившего в группе. Теперь нас осталось четверо, Алан, Мик, Тони и я, и мы, умудрённые опытом, оказались на перекрёстке дорог. Наши песни уже не были на верхушках хит-парадов, как ранние работы. В перспективе медленно, но явно высвечивалась дорога в никуда. Истекал срок нашего контракта со «State Records». Мы падали в цене, и, похоже, нам светила отставка. Медленный путь в никуда набирал обороты, когда наши сочинители песен Уэйн и Тони преподнесли нам песню под названием Foe Dee oh Dee.

Мы направлялись в звукозаписывающую студию, чтобы записать нашу следующую пластинку. Я чуть в обморок не упал, когда увидел прикреплённые к музыкальному стенду издевательские слова. Это выглядело так: «Вот ваш настоящий билет во мрак, ребятки».

Я всегда испытывал чувство благодарности Уэйну и Тони за шанс стать богатым и знаменитым. Это вполне справедливо. После нашего первого мощного хита, мы вполне могли принять их песни и позволить им вести себя. Потом последовали другие известные хиты: Juke Box Jive,

I can do it и Tonight. Их вполне можно было исполнять и тиражировать. Но только не эту песню.

— Да это же геноцид с вашей стороны и самоубийство — с нашей! — возмущённо сказал я Уэйну.

Но ничего другого у него не было. Мы все могли писать, но Уэйн не позволял нам делать этого. Он вынудил нас записаться на стороне Б. Помню тот вечер, когда он пригласил всех нас в первоклассный ресторан Уэст-Энда. Он зарезервировал помещение VIP, а затем потчевал нас до полной «отключки». Когда нас можно было уже размазывать по столу, он произнёс:

— Кстати, друзья, есть кое-что, с чем всем нам во имя будущего успеха следует разобраться, — сказал он, поддерживая замечательный баланс

122

Никогда не говори, что умрёшь

между дружелюбием и властью. — Как и прежде, Тони и я будем сочинять песни как для стороны А, так и для стороны Б.

Нас как будто булавкой укололи. Никогда тишина не была такой громкой. Мы смотрели друг на друга, не зная, что и сказать. Помимо всего, Уэйн был богом для нас — он и кормил нас, и одевал наши семьи, он также сделал дорогие крыши для наших дорогих домов и наших дорогих голов... Но это заявление?!

— Ладно. Хорошо. Тогда я приму молчание как знак всеобщего согласия, — ответил он.

— Нет, Уэйн!—вскрикнул я, подобно Оливеру Твисту, желающему получить больше. — Это несправедливо!

Уэйн был на грани срыва. Он изо всех сил пытался контролировать раздражение, причиной которого стала дерзкое поведение какого-то выскочки.

— Это моё видение, парни. Это то, как нам нужно действовать.

Я сразу же успокоился.

— Мы очень благодарны вам за то, что вы сделали для нас, но мы — тоже авторы, и тоже хотим получить шанс самим построить свою судьбу. Именно для этой цели мы и напишем все стороны «Б» и половину альбомов.

Ребята так и не сказали ни слова. Даже при том, что мы были весьма обязаны Уэйну и Тони, Sugar Baby Love не стала одной из пятидесяти лучших, пока мы не пропихнули её на шоу «Тор of the Pops». А это значит, что мы тоже имеем отношение к истории её успеха, и у нас было полное право получить справедливое вознаграждение. Уэйн, в конечном счёте, признал поражение, понимая, что мы нужны им, так же как и они нам. Парни вышли из оцепенения и начали оживлённо переговариваться друг с другом. А я испытал облегчение от того, что мой чуть было не взорвавшийся Везувий успокоился.

Уэйн и Тони с неохотой приняли наши условия, и контракт был составлен должным образом. Все остались довольными. Вот так мы и жили. А тут вдруг эта ужасная песня... Foe Dee oh Dee.

Я знал, что у нас должно быть право на защиту от тоталитарных правил, стоящих на пути нашего взаимовыгоднго успеха. Так и есть. Несмотря на тот факт, что мы сделали прекрасную аранжировку, эта песня еле-еле вошла в тридцатку лучших. Да, как ни крути, нельзя же огранить говно как алмаз.

После той неудачной попытки мы так больше и не посещали VIP залы.