Вишока пр - Прекрасная жизнь Джаянанды Тхакура - Страница 84

угощения.

Даже спустя годы помню, как в Бостоне услышал запись лекции Джаянанды, в которой он говорил о распространении прасада. В то время Трайи дас Прабху начал программу распространения прасада в виде изюма и арахиса, который раздавали в пакетиках с наклейками. Послушав Джаянанду, мы решили принять участие в этом деле и стали разбрасывать пакетики с прасадом из окон микроавтобуса на каждом светофоре во время любой поездки. Так вот, Джаянанда повсюду вдохновлял преданных распространять прасад. Общеизвестно и то, что сам он в высшей степени любил прасад и считал его вершиной любого вида преданного служения.

После окончания фестиваля Ратха-ятры в Нью-Йорке в 1976 году мы уже глубокой ночью в сопровождении полицейского эскорта катили колесницу на стоянку, что по сути дела было как бы второй, ночной, Ратха-ятрой, когда люди, выйдя, из баров и квартир, слушали и пели Харе Кришна вместе с преданными, которые непрерывно вели киртан. Потрясающе! Нам выпала удача еще раз пережить настроение праздника в таких необычных обстоятельствах. Джаянанда, я и еще несколько преданных остались на стоянке, отослав всех остальных в храм. Усталость одолела нас, и мы с Джаянандой улеглись прямо на колеснице Господа Баларамы.

Однако в тот момент, когда мы уже засыпали, один преданный привез бурфи и арбузы. И только он подкатил к тротуару, как Джаянанда тотчас проснулся и закричал: «Прасад» — после чего мы устроили ночную пирушку часа в два или три утра. Это был самый сладостный и роскошный пир в моей жизни, состоящий только из бурфи и арбуза! Но Джаянанда так наслаждался им, что заражал восторгом и всех нас. После этого мы, полностью удовлетворенные, отправились спать часов около четырех, как раз вовремя, чтобы пропустить мангала-арати Погруженный в экстаз и блаженство, я напрочь позабыл, что мне нужно организовать церемонию посвящения, которая должна была начаться через час! В конце концов кто-то приехал за нами, и я попал в храм в тот момент, когда выходивший Шрила Прабхупада мог спросить меня, почему ничего не готово к церемонии. Но, взглянув на лица Джаянанды и других преданных, он заметил их выражение и просто прошел мимо, совсем не рассердившись. Наш ночной пир — особое удовольствие, которое всегда доступно. Мы читали о подобных вещах в «Чайтанья-чаритамрите», но немногие из нас на самом деле понимают — это подлинная радость, приносимая духовным процессом почитания прасада.

Мне приходилось слышать много историй о том, как в храме Сан-Франциско наслаждались прасадом. Я лично помню, как Джаянанда часто приходил с девятичасовым маха- прасадом прямо в мою комнату, когда мне уже снились сны, ставил прасад возле кровати, включал свет и говорил: «Пора пировать!» Это вовсе не было чем-то необычным или редким. И никто не скажет, что он хоть раз отказался.

Иногда Джаянанда устраивал киртаны, просто хлопая в ладоши вместе с одним-двумя преданными, приходя при этом в полный экстаз и начиная прыгать по комнате, как сумасшедший. Опять же, пример кришноткиртана — он с энтузиазмом прыгал во вдохновляющем киртане. Думаю, это может оценить каждый.

Вспоминается один день у колесниц, когда пошел дождь. В Нью-Йорке проводился праздник под названием «Высокие мачты», и по реке плыли разнообразные суда. Вдруг, совершенно неожиданно, в одной части города полил дождь, и мы застряли на сортировочной станции Пенсильванской железной дороги. Джаянанда сказал: «Почему бы нам не устроить киртан?» Ни у кого не оказалось каратал, и каждый принялся стучать разводными ключами по банкам из-под кофе и колотить палками по стенам. Нам попалась одна глухая банка. С одной стороны у нее было отверстие, а другая сторона была запаянная и совершенно не звучала. Но Джаянанда вручил ее мне и попросил вести киртан. Сразу же, стоило нам начать, мы пришли в экстаз, хотя вокруг лило как из ведра. И пока шел дождь, всякий раз, как я собирался закончить киртан, Джаянанда подбадривал меня: «Давай-давай, продолжай!» А когда дождь, в конце концов, прекратился, он разрешил мне остановить киртан, так как захотел, чтобы мы вернулись к работе.

Мы регулярно навещали Джаянанду в больнице «Гора Синай» и приносили ему прасад. Обычно он подзывал меня и говорил: «Адикешава, ты должен принести мне много прасада. Возьми побольше и принеси мне луглу. Ты должен принести мне много луглу. Тут их все любят!» Помню, как ходил из угла в угол очень огорченный и упрашивал его поесть. А он отвечал: «Я не могу, ты же знаешь. Но там внизу, в холле, сидит парень, которому я проповедовал, и он заинтересовался, а еще ему очень понравились пакоры. Ты должен принести мне пакор».

И мы приносили ему самые разнообразные блюда. Преданные таскали ему тонны бурфи, тонны пакор, и он все раздавал до последнего кусочка. Скоро стал требовать книг и журналов. Потом повел меня по больнице и познакомил со всеми. Природа Джаянанды была такова, что с ним ты всегда чувствовал себя важной персоной, тогда как сам он представлялся какой-то мелкой сошкой. По возрасту он годился мне в отцы, в духовной жизни был моим старшим братом, но имел настолько высокий духовный уровень, что в его присутствии