Путешествие домой - Страница 68

полям, деревням и городам. Мои пожитки сводились к деревянной чашке для подаяний, посоху и полотняной сумке, в которой лежали книги и репродукция, купленная на последние деньги. Хотя я почти ничего не имел, на сердце у меня было легко и радостно — ведь у меня была цель, и я в нее свято верил. Жизнь преподносила мне новые и новые уроки, и я старался быть прилежным учеником. Какая-то сила внутри постоянно толкала меня вперед. Я шел, подталкиваемый желанием как можно больше увидеть и как можно большему научиться. Что-то побуждало меня заводить все новые и новые знакомства и не задерживаться подолгу на одном месте. Что или, точнее, кто это был?

Я верил, что толкает меня вперед Сам Бог, чье присутствие я постоянно ощущал с раннего детства; тот, кому я молился еще ребенком; тот, кто был так далеко и вместе с тем так близко; тот, кого я много раз предавал, став подростком, и кого теперь стремился познать и полюбить.

В Варанаси я узнал, что есть еще одно святое место, связанное с Шивой, — Пашупатинатх. Мне сказали, что раз в году там отмечают особую ночь, в которую ни одна молитва, обращенная к Шиве, не остается без ответа. Меня очень воодушевило как само благословение, так и перспектива приключения, которое наверняка таило в себе предстоящее путешествие.

Преодолев на поезде и на попутках почти четыреста километров, я прибыл в долину Катманду в Непале, где находится храм Пашупатинатха. К храму стекались тысячи паломников, но меня, Как иностранца, в храм не пустили. Однако я проделал такой долгий путь не для того, чтобы вернуться восвояси, так и не побывав в эту ночь в храме. Во что бы то ни стало я хотел провести ее в молитве о том, чтобы найти свой путь к божественной любви. Сильно рискуя, я натерся пеплом из священного костра и, став неузнаваемым, все-таки проник в храм. Этот случай[5] оказал на меня огромное влияние и заставил многое переосмыслить.

На следующее утро я отправился в обратный путь — в Индию. Мне предстояло проделать более чем триста километров на юг от Пашупатинатха — в Бодх-Гаю, что в штате Бихар, самое святое место для буддистов всего мира. Две с половиной тысячи лет назад царевич Сиддхартха Гаутама покинул свой роскошный дворец, чтобы обрести освобождение от мук рождения, старости, болезней и смерти. Шесть лет он провел как отшельник, подвергая себя самоистязаниям, постясь, спя на голой земле и совершая другие аскезы. Осознав тщетность своих попыток, после долгих странствий Гаутама пришел в Гаю, сел в позу лотоса под деревом пипал и поклялся не сходить с места, пока не достигнет просветления. Подобно тому как дьявол искушал Иисуса в пустыне, иллюзорная энергия, Майя, соблазняла Сиддхартху всевозможными удовольствиями, но он остался непоколебим. Под священным деревом пипал в Бодх-Гае он стал Буддой — Просветленным. С тех пор этому дереву поклоняются как Дереву Бодхи, или Дереву Просветления.

Под Деревом Бодхи я изучал книги об учении Господа Будды и с чувством благодарности медитировал от восхода до заката. Сидя под Деревом Бодхи, я чувствовал, как мощный поток энергии уносит меня за пределы тела и ума далеко в космос.

В 1960-е годы дзен-буддизм стал очень популярен на Западе благодаря таким авторам, как Тейтаро Судзуки и Алан Уоттс. Я был знаком с некоторыми их трудами, и мне нравилась простота и прямота этого учения. Я очень обрадовался, когда узнал, что в это время в Бодх-Гае находится учитель дзен-буддизма из Японии, и решил воспользоваться этой возможностью и послушать его лекции. В комнате для медитации, нетерпеливо дожидаясь первой встречи с учителем, собралось человек пятнадцать, Половина из них были индусы, а половина — американцы и европейцы. Раздался звук колокольчика, и в комнату вошел почтенный японец в развевающихся черных одеждах. Голова его была гладко выбрита, а в руке он держал бамбуковую палку. Учитель неторопливо сел на пол и выпрямил спину. Он начал говорить, и в этот миг солнечный луч высветил его внушительную фигуру: «Я буду вашим учителем. Ваш учитель научит вас изначальной практике дзен, которая передавалась из поколения в поколение». Его ритмичная речь оказывала на слушателей гипнотическое действие. «Корень всех страданий кроется в желаниях, — стал объяснять он. — А желание возникает из-за привязанности ума к чувствам. Свобода заключается в том, чтобы опустошить ум, изгнать из него все мысли. Избавиться от мыслей, или победить свой ум, — значит обрести сатори, освобождение». Глаза учителя были плотно закрыты, и он сосредоточенно объяснял, что дзен — это непосредственное постижение смысла жизни, не обремененное логикой и философскими поисками истины, которые лишь отвлекают от медитации. «Каждый из вас — Будда, — сказал он, — но вы должны открыть эту Истину сами. Все живые существа являются Буддами, так же как лед есть не что иное, как вода». Затем он процитировал знаменитого толкователя дзен-буддизма: «Великий Тейтаро Судзуки писал, Что практика дзен — это жизнь, исполненная смирения и труда, служения и молитвы, благодарности и медитации».

Затем он стал рассказывать о своей методике