Путешествие домой - Страница 67

тюрбаны. Укрывшись от солнца большими зонтами, торговцы разложили на ступенях гхатов целые горы цветных порошков — красных, желтых, зеленых, оранжевых и синих.

Поклоняющиеся подносили реке благовония и лампады, дули в раковины, обмахивали ее опахалами. Стоя по пояс в воде, толпы людей возносили Ганге молитвы, делали ей подношения и проводили другие обряды. В реке омывались все — мужчины, женщины и дети, коровы и буйволы, козы, обезьяны и даже слоны. В нескольких местах бесплатно раздавали освященную пищу. Торговцы продавали с тележек разнообразную снедь и религиозную атрибутику. Это был настоящий праздник — праздник преданности и религиозных чувств. Заразившись энтузиазмом окружающих, я тоже совершил утреннее омовение.

От купальни я направился в древний храм Каши-Вишванатха, расположенный в самом сердце Варанаси. Как гласят священные писания, некогда в этом месте жил Господь Шива со своей божественной супругой Парвати. На протяжении веков храм был местом паломничества для святых, царей и простых людей. В какой-то момент популярность храма привела императора Моголов в такую ярость, что он разрушил его до основания и возвел на его месте огромную мечеть. К счастью, индусы успели спрятать божество Шивы и впоследствии установили его в новом храме. С тех пор его, как и прежде, каждый день посещают десятки тысяч верующих.

Прогуливаясь по Варанаси, я вдруг услышал причитания женщин. По узким улочкам к реке двигалась похоронная процессия. Тело покойного лежало на украшенных цветами бамбуковых носилках, которые на плечах несли его близкие. Если мужчины, идущие следом за носилками, еще держали себя в руках, то женщины плакали навзрыд. Их страдания никого не могли оставить равнодушным. Преисполнившись сочувствия, я присоединился к процессии, чтобы посмотреть, как проходит обряд кремации. Ничего похожего мне никогда не доводилось видеть на Западе. Здесь, у погребального гхата в Варанаси, я созерцал таинство смерти, которое философы безуспешно пытаются постичь уже много тысячелетий. Молясь, чтобы мне хотя бы немного приоткрылась завеса этой тайны, я принял решение, что буду с восхода до заката сидеть здесь, у Маникарника-гхата, и размышлять о неотвратимости смерти.

Многие индусы считают большой удачей умереть в Варанаси им берегу Ганги, потому что здесь сам Господь Шива приходит к умирающему и шепчет ему на ухо имя Рамы — Верховного Господа, источника вечного блаженства, а это освобождает душу из бесконечной череды рождений и смертей. Вот почему в Варанаси приезжает много пожилых паломников, которые надеются встретить здесь свою смерть. Устроившись в месте, откуда было хорошо видно, как сжигают мертвое тело, я стал наблюдать за родными и близкими покойного, помимо своей воли оказавшимися лицом к лицу со смертью. Когда процессия молящихся и причитающих пришла к месту кремации, тело водрузили на бревна, подготовленные для погребального костра, и под чтение молитв, мантр и писаний украсили священными предметами. Старший сын, а может быть, ближайший родственник умершего, обошел вокруг тела, окропив его водой из Ганги, а затем поднес пылающий факел к дровам костра. Кремация мертвого тела символизировала высвобождение духа, и огонь олицетворял собой творца Брахму. Быстро занялся костер, и языки пламени становились все выше и выше, вознося к небу клубы черного дыма. После этого плачущие родственники вознесли прощальную молитву, омылись в реке и разошлись, а я остался, внимательно наблюдая за последними мгновениями существования мертвого тела. Первым делом огонь испепелил волосы. Потом стала морщиться кожа, гореть внутренние органы и крошиться кости.

постепенно пламя пожрало все тело, и от него не осталось ничего, к роме горстки пепла. Затем этот прах был тщательно собран и опущен в Гангу — последнее пристанище покойного.

Таков был финал человеческой жизни. И происходило это под сладкие звуки песни матери-Ганги, которая звала обратно, в мир вечной реальности. Временами в этой песне мне слышалась мантра Харе Кришна, и я повторял ее, размышляя о смерти. Рано или поздно тело каждого из нас будет предано земле или огню. Но если тело — истинный объект любви наших родных и близких, то зачем они сжигают его?

Нет, не тело любят люди, а душу. Тело — всего лишь временная оболочка души. Без нее тело подобно автомобилю, из которого вышел водитель.

Я смотрю на мир глазами, ощущаю запахи с помощью носа, чувствую вкус языком, слышу ушами, осязаю кожей, размышляю с помощью мозга и люблю сердцем. Но кто этот «я»? Кто управляет моим телом, являясь свидетелем всех его поступков и испытывая от них наслаждение и страдание?

Я пытался найти ответ на этот вопрос, наблюдая, как один за другим кремировали трупы и опускали прах в священные воды Ганги. Когда-нибудь и нас унесет река времени. Независимо от расы и пола, национальности и образования, богатства и вероисповедания — все мы равны перед лицом смерти.

Ночевал я на речном берегу или под деревом, а днем просил подаяние — обычно это была пригоршня рисовых хлопьев. Такой я избрал образ жизни. На здоровье я не жаловался, если не считать нескольких случаев заболевания дизентерией. Одежда, которую я получил в Ришикеше, была по-прежнему на мне, хотя и пришла в негодность. Волосы отросли еще длиннее. Ноги загрубели и покрылись трещинами от хождения босиком по джунглям и