Индрадьумна Свами - Дневник странствующего проповедника (том 6) - Страница 33

которая является моим первым и наиважнейшим долгом перед духовным учителем. Не могу я отбросить и

такую рутину, как сон, который, итак, давно сведён к минимуму самой природой моей проповеди в виде поздних программ и фестивалей.

Я написал Шри Прахладу, что сокращу письменную работу, и начну со своего дневника. Для написания каждой главы в среднем требуется от 8 до 10 часов на протяжении нескольких дней, и, зачастую, единственное время, когда я могу это делать - за полночь. Вместо дневника я предложил дважды в год писать для учеников подробный отчёт о своей деятельности.

Ответ Шри Прахлада пришёл немедленно. "Шрила Гурудева, - писал он, - Вы не можете этого сделать. Ваш дневник читает множество людей - и преданных, и непреданных".

"Но что-то менять надо", - ответил я.

Пришло последнее за день сообщение от Шри Прахлада. "Думаю, Вы собираетесь бросить его уже в сотый раз", - написал он.

Перед тем, как провалиться в сон, этот вопрос снова и снова всплывал в моём уме. "Всё, сегодня вечером больше об этом не думаю, - сказал я себе. - Вернусь к нему завтра, но, похоже, ответ может быть только один".

На следующий день после утренней программы в мою комнату вошёл Уттама-шлока дас. "В храм только что позвонила местная телекомпания, - сказал он. – Они интересовались, не хотите ли Вы выступить в роли особого гостя на вечернем ток-шоу. Ведущий - известная персона на телевидении".

"Что это за шоу, - спросил я. - Известное?"

Уттама-шлока улыбнулся: "Оно очень популярно. Четыре миллиона людей смотрит его дважды в неделю".

"Хорошо, - ответил я. - Можно съездить".

После полудня, когда я собирался на программу, ко мне подошла одна преданная. "Махараджа, - сказала она, - Вас предупредили, что ведущий этого ток-шоу частенько бросает вызов своим гостям, приводя их в замешательство неудобными вопросами?"

"Правда? - удивился я. - Никто об этом не сказал. Я уверен, если бы Уттама-шлока знал, он сообщил бы об этом".

"Это одна из причин популярности программы этого артиста, - продолжала она. - Он изощрён в этом. Он быстр и резок. Знаменитости часто отказываются от участия в его шоу".

Я начал немного нервничать. "Эа в самом деле?"

На секунду задумался. "Я не так опытен в дебатах как Джайадвайта Свами или Умапати Свами, - сказал я, пытаясь улыбнуться, - но за себя постоять смогу".

"Будьте осторожны, Махараджа, - сказала она. - Он посмеялся уже над многими гостями".

По пути на телестудию я тихо повторял джапу и размышлял об играх Кришны, чтобы успокоить ум. Умиротворение ума - техника, которой я научился от матери,  когда был молодым. Я был атлетом, и перед соревнованиями по плаванию, когда большинство участников моей команды были заняты последними

разогревающими упражнениями, я отходил в сторону, расслаблялся и читал книгу, чтобы подготовить ум к соревнованиям.

В последний момент я ступал на старт и сосредотачивал ум на содержании. Если я слишком беспокоился, выиграю или проиграю, то терял слишком много энергии. Этот метод может быть не очень

традиционным, но это работало, и я выиграл большую часть соревнований по плаванью в высшей школе. В итоге меня выбирали капитаном команды по плаванию четыре года подряд.

Когда мы въехали на парковку теле-станции, я отложил мешочек с чётками в сторону и вынул копию Према Бхакти Чандрики Шрилы Нароттамы даса Тхакура. Я обратился к следующему стиху:

"По указанию сакхи, я предложу чамару, и орехи бетеля лотосным устам Радхи и Кришны. Сакхи, окружающие Радху и Кришну, в совершенстве знают различные виды служения, которые следует воздавать в соответствующее время". [Према Бхакти Чандрика, текст 54]

"Замечательная молитва, - подумал я, глядя в окно. - Это вечная сева Нароттамы даса Тхакура в духовном мире. Как Манджулали Манджари он подготавливает орехи бетеля для предложения Радхе и

Кришне, а иногда он, также, омахивает Их".

"Шрила Гурудева! Шрила Гурудева! - Позвал Уттама-шлока. - Что Вы делаете? Пора идти! Мы опаздываем!"

Я очнулся от грёз и выпрыгнул из машины. Мы быстро направились к зданию и поднялись на четыре лестничных пролёта. Когда мы вошли в студию, телевизионщики тут же подготовили аппаратуру и включили освещение. Уттама-шлока сел рядом со мной в качестве переводчика.

У меня почти не было времени изучить окружающую обстановку. Я с удивлением успел заметить в нескольких метрах от себя музыкальные инструменты, в том числе гитару, барабанную установку и фисгармонию. И уже собирался спросить, не наша ли это гармонь, как внезапно вошёл ведущий.

Он был или слишком занят, или игнорировал меня, но не замечал моего присутствия, пока через несколько минут его секретарь не вышел и не представил нас. Пока я стоял, у меня возникло

странное чувство, что мы - два боксёра, трясущие друг другу руки перед боем. Наш короткий обмен приветствиями был тут же прерван техником, объявившем проверку звука, и у меня не осталось времени изучить ведущего.

Я снова сел. Моё сердце начало колотиться от нетерпения, поэтому я вынул книгу и погрузился в чтение:

"Я вечно