Войти Добавить текст
Вы здесь:  

Оглавление: Главная страница

Оглавление: Махабхарата

Оглавление: Махабхарата. Вирата-парва (книга четвертая)

V. Военное обучение
  1. V. Военное обучение

Основное искусство, которым должен владеть воин, особенно махаратха, т. е. сражающийся на колеснице, — это меткая стрельба из лука. Ей обучались с детства под руководством выдающихся учителей. Считалось, однако, что успех меткой стрельбы мог быть достигнут не только постоянными упорными упражнениями, но и силой глубокого сосредоточения, направленного на нужный объект. Последнее в свою очередь достигается победой над чувствами или обузданием страстей (in-driyajayah). Победа же над чувствами, основанием которой являются наука и воспитание, достигается отвержением шести внутренних врагов (arisadvarga-tyaga), т. е. страсти (kаmа), гнева (krodhа), жадности (lobhа), гордости (manа), безумства (madа) и высокомерия (harsа).70 Все это дисциплинирует человека в физическом и нравственном отношениях, давая возможность, не отвлекаясь, сосредоточить свое внимание на достижении главной цели.

В Адипарве (123.49—67) говорится о том, как учитель Дрона добивался от своих учеников полнейшего сосредоточения на одной лишь цели и отвлечения от всего постороннего, рассеивающего внимание. Велев сделать искусственного ястреба и поместив его на вершине

дерева в качестве мишени, Дрона обратился к Юдхиштхире, державшему натянутый лук: «Видишь ли ты этого ястреба на вершине дерева, о сын лучшего из мужей?» — «Вижу»,—ответил учителю Юдхиштхира. Но через минуту Дрона опять спросил его: «А видишь ли сейчас это дерево, меня и братьев?» — «Вижу это дерево, и тебя, и братьев, и ястреба», — отвечал ему снова Юдхиштхира. И Дрона, недовольный в душе, сказал тогда ему с укором: «Отойди же, непосильно тебе пронзить эту цель».71 Тогда, обратившись к Арджуне, стоявшему с натянутым луком, Дрона задал ему тот же вопрос: «Видишь ли ты этого ястреба и дерево, а также меня?» — «Вижу этого ястреба,— отвечал Дроне Арджуна, — но не вижу ни дерева, ни тебя». И Дрона, Довольный в душе, через минуту снова спросил его: «Если ты видишь этого ястреба, то скажи еще слово». — «Вижу только голову ястреба, но не тело», — отвечал тот. Дрона после этого приказал Арджуне: «Стреляй!». И тот сразу же выпустил стрелу и срезал острием наконечника голову ястреба.72 В приведенном отрывке с предельной ясностью выражена мысль о том, какое важное значение древние индийцы придавали силе сосредоточения, если нужно было обеспечить успех в предпринятом деле.

В Адипарве (123.3—4) упоминается, что Арджуна упражнялся в стрельбе из лука и ночью, чтобы метко поражать невидимую цель.73

Там же (123.19) говорится, что нишадец Экалавья, искусный стрелок из лука, выпустил в пасть лающей собаки, как будто разом, семь стрел и метко попал в невидимую цель по одному лишь звуку.74 В другом месте Адипарвы (125.23—24) мы находим, что Арджуна, достигший высокого совершенства в стрельбе из лука, выпустил почти одновременно в пасть железного кабана одну за другой пять стрел, словно единую стрелу, а в отверстие коровьего рога, качавшегося на веревке, он выпустил двадцать одну стрелу.75

Идея непрерывной стрельбы является оригинальной стороной индийского военного искусства. Основную и решающую роль в сражении, как об этом свидетельствует наш эпический памятник, играла искусная стрельба из лука, которая должна была быть не только меткой, но и непрерывной. Так, в Виратапарве (53.37) рассказывается об искусстве Дроны, учителя Арджуны: «И стрелы, выпущенные из лука Дроны, касающиеся (одна другой) у оперенных оснований, казались в воздухе одной длинной сплошной стрелою». Там же (53.59—60) говорится об искусстве Арджуны: «И ливень его стрел был сплошным, словно (туча)

саранчи, и даже ветер не мог проникнуть в промежутки между его стрелами. И тогда как Партха (Арджуна) непрерывно брал стрелы, накладывал их и метал, между ними нельзя было заметить никакого промежутка». То же описание мы находим и в другом месте Вирата-парвы (57.19). Чтобы стрельба была непрерывной и стрелы летели сплошным потоком, герой-воин должен был искусно натягивать лук обеими руками (53.58). Арджуна говорит о своем искусстве царевичу Уттаре (там же, 56.4): «Кауравы увидят (сегодня) мой лук гандиву с золотой тыльной частью. „Какой же рукой он мечет (стрелы), правой или левой?" — так будут спорить обо мне все враги, собравшись вместе». За свое искусство натягивать тетиву лука обеими руками с одинаковой легкостью Арджуна получил прозвище «Савьясачин» (savyasacin)— «одинаково ловкий и на левую руку». Об этом сообщает Уттаре сам Арджуна, объясняя свои прозвища (Virataparva, 39.17): «Так как обе мои руки способны натягивать лук гандиву, поэтому меня называют среди богов и людей Савьясачином (Одинаково ловкий и на левую руку)».

Таким образом, здесь всюду совершенно отчетливо выступает идея непрерывной стрельбы. С точки зрения развития военной мысли, это представляется совершенно оригинальным из истории культуры различных народов мира. В европейской литературе хорошо известны яркий и неповторимый образ Робин Гуда и его совершенство в стрельбе из лука. Последнее отличалось одним преимуществом — меткостью попадания в цель: одной метко пущенной стрелой Робин Гуд мог расщепить другую. У индийцев же мы наблюдаем совершенно новое качество. Меткость в стрельбе — это личная способность героя, сама собой разумеющаяся. Причем она доводится до еще большего совершенства: герой может силой глубокого сосредоточения, направленного на определенный объект, без промаха поражать цель не только видимую, но и скрытую; более того, он может с такой же меткостью поражать ее и ночью лишь только по одному звуку. Новое заключается в том, что при стрельбе из лука стрелы посылаются сплошным потоком (banamayam varsam ayatam), они летят непрерывной линией, словно слившиеся одна с другой (sansakta iva gacchatah, punkasaktah), в виде одной длинной сплошной стрелы (eko dirgha iva .. . sanhatah carah), и не видно совсем промежутка между ними (nа kimcid drcyate 'ntaram).

Изображенная в нашем памятнике картина непрерывного полета стрел напоминает известное многим зрелище полета трассирующих пуль, летящих сплошным потоком, промежутка между которыми совсем не видно. В этом описании, как нам представляется, выражена еще в древние времена приукрашенная древней индийской фантазией идея автоматического оружия, которое появилось уже много веков спустя. Интересно также, что древние индийцы связывали возможность таких представлений о непрерывности стрельбы с необходимостью иметь

неистощимый дивный колчан (aksayya divya isudhi), который должен обеспечивать героя-лучника стрелами, так сказать боепитанием, если оперировать современными понятиями. В поединке Арджуны с Ашваттхаманом первый одержал победу над своим противником благодаря одному преимуществу: он имел два дивных неистощимых колчана (aksayyav isudhi divyau). Об этом повествуется в Виратапарве (54.13—14): «И так как оба дивных колчана благородного пандавы были неистощимы, то доблестный Партха мог стоять в битве неколебимо, как утес. Но оттого что стрелы Ашваттхамана, непрерывно метавшего их в пылу сражения, быстро пришли к концу, Арджуна получил превосходство». Другим важным обстоятельством здесь является то, что уже в древней Индии придавалось особое, если не первостепенное, значение роли науки и, в частности, военного искусства. В Араньякапарве Маха-бхараты (Yaksayuddhaparva, гл. 150—173) говорится, что еще в период своего изгнания Арджуна проводит пять лет в царстве Индры, своего отца, и изучает у него, а также у Брахмы и Праджапати военную науку, совершенствуясь в различных видах божественного оружия. Об этом говорит Уттаре сам Арджуна (Virataparva, 56.10): «Я (в совершенстве усвоил) от Индры крепкую хватку, от Брахмы — ловкость рук, а от Праджапати (усвоил) разнообразные приемы рукопашной схватки и обороны среди скопищ врагов». Далее, Арджуна сообщает (там же, 56.14): «Оружие раудра я получил от Руды, оружие варуна — от Варуны, оружие агнея — от Агни и ваявья—от бога ветра, а оружие ваджра и другие я получил от Шакры». Все эти преимущества в военном искусстве дают Арджуне перевес во всех его встречах с противником, над которым он всегда одерживает победу.