Глава 158

Санджая сказал:

Достигнув расположения войск Пандавы, сын игрока (Улука) встретился с пандавами и, обратившись к Юдхиштхире, сказал: «Ты хорошо сведущ в том, что говорят послы. Благоволи поэтому не гневаться на меня, если я изложу тебе послание Дурьйодханы, как он это поручил мне сказать».

Юдхиштхира сказал:

Улука, у тебя нет оснований бояться! Говори безо всякой тревоги, каковы намерения сына Дхритараштры, алчного и недальновидного.

Санджая сказал:

Тогда среди блистательных и благородных пандавов и всех сринджаев и в присутствии достославного Кришны, Друпады с сыновьями и Вираты, а равно и всех царей (Улука) сказал такие слова: «Это именно то, что благородный царь — сын Дхритараштры сказал тебе во всеуслышание героев кауравов. Внемли же о том, о повелитель людей! Ты был побежден в игре в кости, и Кришна была приведена в собрание.

 (В этом случае) человек, считающий себя мужчиной, мог бы (и должен был) дать выход своему гневу. Однако же на целых двенадцать лет вы были изгнаны из дому (на жительство) в леса. И еще один год вы прожили в услужении у Вираты! Помня гнев свой, вызванный лишением царства и скитальческой жизнью в лесах, о Пандава, а также страдания, перенесенные Драупади, будь ты мужчиной! Как Бхимасеной в бессилии дана была клятва, о Пандава, пусть будет им выпита кровь Духшасаны, если он будет в состоянии! Очистительный обряд заклинания оружия совершен. Курукшетра свободна от грязи. Дороги ровные, а воины твои получили содержание. Поэтому завтра вместе с Кешавой сразись (с нами)!

Еще не встретившись с Бхишмой в сражении, чего ты хвастаешься, словно глупец, желающий взобраться на гору Гандхамадану? Не победив в битве Дрону, лучшего из воителей, равного самому супругу Шачи в бою, как же ты, о Партха, можешь желать сейчас верховной власти? Наставник в Ведах и в (искусстве владения) луком, он достиг предела обеих этих наук. И поэтому напрасно то, что ты, о Партха, желаешь в заблуждении победить в бою предводителя войск Дрону, сражающегося всегда впереди всех, неколебимого в битве и неистощимого в силе!

Ведь никогда еще мы не слышали, что гора Меру была сокрушена ветром! Но и ветер унесет Меру, и небеса сами упадут на землю, и даже юги изменятся (в последовательности своей), если действительно будет так, как ты сказал мне! Ибо кто же из жаждущих жить, будь это слон, или конь, или же сам человек, мог бы возвратиться домой (живым и невредимым), когда столкнется с оружием, смертельным для врагов, (примененным) этими двумя (героями)?

Каким же образом существо, ступающее ногою по земле, может избавиться живым из битвы, когда оно обречено на убийство ими обоими или пронзено их страшным оружием? Словно лягушка, обитающая в колодце, почему ты не хочешь понять, сколь неприступно это собравшееся (отовсюду) войско царей, которое подобно воинству самих Богов и охраняется царями, как небеса — тридцатью (богами)?

Этот многообразный людской поток, приумноженный в бою правителями восточных и западных стран, южных и северных, а равно камбоджами, шаками и кхашами, шальвами и матсьями, кауравами из Срединной страны, млеччхами и пулиндами, дравидами, андхрами и уроженцами Канчи, — (этот поток) столь же неотвратим, как стремнина Ганги! Как же ты, о глупец скудоумный, хочешь сражаться со мною, когда я стою в середине войска слонов?».

Сказав так царю Юдхиштхире, сыну Дхармы, Улука, обернувшись к Джишну, вновь заговорил: «Сразись без хвастовства, о Арджуна! Зачем ты похваляешься много? Успех зависит от применения способа. Это никогда не достигается бахвальством. Если бы деяния в этом мире, о Дхананджая, достигались хвастовством, тогда все преуспели бы в своей цели. Ведь только малоопытный может много хвастаться! Я знаю, что у тебя союзник — Васудева. Я знаю, что твой лук гандива имеет целых четыре локтя в длину. Я знаю, что нет воина, равного тебе. Зная все это, я все еще удерживаю твое царство. (Человек) никогда не достигает большого успеха благодаря лишь признакам, присущим своей родословной.

Ибо только Вседержитель одною лишь мыслию подчиняет своей воле существа. В течение тринадцати лет наслаждался я твоим царством, в то время как ты только плакал. Я и дальше буду править так же, убив тебя вместе с твоими родственниками. Где же был тогда лук твой гандива, когда ты, проигравшись в игре в кости, стал рабом? Где же была тогда сила Бхимасены, о Пхальгуна? Твое избавление пришло не от Бхимасены, вооруженного палицей, и не от Партхи, вооруженного луком гандивой, а только от безупречной Кришны. Это она, прекраснейшая, избавила всех вас, скатившихся в рабство, предавшихся занятиям, недостойным мужественных людей, и выполнявших работу слуг!

Я назвал вас бесплодными сезамовыми семенами, и то была сущая правда. Ибо Партха отпустил себе косу, когда жил в городе Вираты. На кухне у Вираты Бхимасена трудился, выполняя работу повара. Уже и это, о Каунтея, есть (свидетельство) моей мужественности. Это именно так, что кшатрии всегда налагают наказание на кшатрия, который, (отсиживаясь) в собрании, или затянувшись поясом, или же отпустив себе косу, избегает сражения. Не из страха перед Васудевой и не из страха перед тобою, о Пхальгуна, я не отдам назад царства.

Сразись (с нами) вместе с (твоим союзником) Кешавой! Ибо ни обман, ни волшебные чары и ни плутовство не могут запугать меня, когда я вооружился для битвы! Все это только вызывает ответный гнев! Тысяча Васудев или сотни Пхальгун, подступив ко мне, чьи стрелы бьют без промаха, разбегутся во все стороны. Вступи в сражение с Бхишмой, или пробей головою скалу, или же переправься при помощи рук своих через этот обширный и глубокий людской океан!

 (А ведь войско мое — это тот же океан), где сын Шарадвана — его исполинская рыба, а Вивиншати — рыба поменьше, где Брихадбала — его вздымающиеся волны, а сын Сомадатты — прожорливый кит, где Духшасана — его водяные валы и потоки, а Шала и Шалья — стаи рыб. где Сушена и Читраюдха — это змеи-паги и крокодилы, а Пуру-митра — глубокое дно и где Дурмаршана — его воды, а Шакуни — его» берега! Когда ты погрузишься в этот вздымающийся океан с неиссякаемыми потоками оружия, ты лишишься чувств от усталости, и когда потеряешь ты убитыми всех родственников своих и друзей, раскаяние тогда овладеет сердцем твоим. И тогда, о Партха, сердце твое отвратите» от мысли править Землею, как (отвращается сердце) у нечестивого от надежды (попасть) на третье небо! Ибо для тебя столь же невозможно достичь управления царством, как лишенному заслуг подвижничества невозможно достичь небес!».

Так гласит глава сто пятьдесят восьмая в Удьйогапарве великой Махабхараты.