Глава 2

Юдхиштхира сказал:

1-5. Не вижу я здесь, о премудрые, Радхею24, безмерного мощью, и братьев обоих, великих духом, - Юдхаманью и Уттамауджаса. Где же все те великоколесничные воины, отвагой подобные тиграм, те цари и царские сыновья, что пали ради меня в сражении, те воины на могучих колесницах, что принесли свое тело в жертву огню битвы25? Ведь этими лучшими из мужей наверняка этот мир завоеван! Если все те великоколесничные воины обрели эти миры, то знайте же, боги, - я остаюсь вместе с ними, великими духом. Но если же те цари не обрели этого мира благого, нетленного, то я не останусь без них, моих братьев и родичей.

6-12. Слышал я, как говорила тогда, во время поминального возлияния воды, (наша) мать: "Да совершится возлияние воды (в память) о Карие", - и это терзает меня. Снова и снова, о боги, терзаюсь я тем, что, увидев, как похожи стопы (нашей) матери и Карны26, безмерного мощью, я не последовал за тем сокрушителем вражеской рати. А будь Карна с нами, не одолел бы нас в битве сам Шакра. Где бы он ни был, желаю я видеть его, сына Сурьи27; не ведал я (ранее), кто он такой, поверженный (Арджу-ной) Савьясачином28. Желаю видеть я Бхиму грозноотважного29, что для меня жизни дороже, и Арджуну, Индре подобного, и двоих Близнецов, с Ямой сравнимых30, и Панчали (Драупади), дхарму блюдущую. Здесь же не хочу оставаться - истинно говорю вам это. Зачем мне небо без братьев, о лучшие среди богов! Для меня небо там, где они, а это я не считаю небом.

Боги сказали:

13. Если такова убежденность твоя, ступай же туда немедленно, где волей царя богов (Индры), сынок, пребывают те, что тебе дороги.

Вайшампаяна сказал:

14-21. Проговорив это, боги, о погубитель врагов, повелели затем посланцу небес: "Покажи Юдхиштхире близких его!". И тогда царь, сын Кун-ти, и посланец богов отправились вместе туда, о царь-тигр, где (находились) мужи-быки (Пандавы). Впереди шел посланец богов, позади - царь (Юдхиштхира), и был тот путь, неодолимый и неблагой, полон вершителей грешных деяний. Окутанный тьмой, устрашающий, с болотами, (по-крытыми) ряской волос, источал он миазмы, исходящие от плоти, крови и слизи грешников. Кишел он тучами оводов, мух, москитов, сверчков, повсюду - и там и тут - окруженный трупами. Со всех сторон озаряемый пылающим огнем, кишащий червями и муравьями, (путь этот) сплошь был усеян костями и волосами. Носились (там) вороны, совы и коршуны с же-лезными клювами, кружили преты с пастями, подобными иглам, схожие с пиками (гор) Виндхья31, в (потоках) жира и крови, с отсеченными руками, бедрами и кистями, с растерзанными внутренностями и (искалеченными) ногами.

22-25. Царь (Юдхиштхира), верный душою дхарме, шел тем (путем), смердящим трупами, суровым, вздымающим (от ужаса) волоски на теле, погрузившись в глубокие раздумья32. Увидел он неодолимую реку, полную кипящей воды, и лес с мечами вместо листвы, покрытый (вместо травы) острыми ножами, а рядом - горячие, будто (только что сваренная) каша, пески и железные глыбы; повсюду кипели медные сосуды с маслом. Увидел Каунтея (Юдхиштхира) покрытую острыми колючками куташалмали33, к которой не прикоснуться, и мучения тех, кто был грешен в своих деяниях.

26-36. Оглядев тот источающий зловоние (край), спросил он у посланца богов: "Сколько еще нам нужно следовать этим путем? Где же братья мои - ты должен сказать мне об этом. Разве это страна богов - вот что желаю я знать". Посланец богов, услышав сказанное Юдхиштхи-рой, остановился и ответил ему: "Таков твой путь, а мне надлежит возвращаться - так повелели боги. Если же ты утомился, о Индра царей, то не стоит идти дальше". И Юдхиштхира, испытывая отвращение из-за того смрада, в смятении склонился было душою к тому, чтобы возвратиться, и повернул назад, о бхарата! Едва он, верный дхарме, вознаме-рился повернуть назад в тоске и печали, как услыхал (доносящиеся) отовсюду жалобные слова взывавших к нему: "О Пандава, сын Дхармы, царственный риши высокородный! Из благосклонности к нам остановись хоть на мгновение! По мере того, как ты приближаешься, о неодолимый, веет благодатный ветер, (несущий) исходящий от тебя аромат, благодаря которому и к нам приходит блаженство. Спустя долгое время, о лучший из царей, муж-бык Партха, мы обретем благодать, увидев тебя. Остановись хоть на минутку, о мощнорукий бхарата, - пока ты находишься здесь, о Кауравья, муки нас не терзают". Вот какие жалобные речи взывавших к нему на все лады страдальцев слышал он в том краю отовсюду, о царь!

37-41. Слыша такие слова тех, кто жалобно умолял его, Юдхиштхира воскликнул сочувственно: "О горе!" и замер на месте. Пандава не узнавал голосов несчастных мучеников, хотя явно слышал их не один раз прежде, до этого. Не узнавая тех голосов, спросил сын Дхармы Юдхиштхира: "Кто вы и почему здесь находитесь?". Когда так было сказано, все вокруг разом заговорили: "Я - Карна, я - Бхимасена, а я - Арджуна, о владыка, я - Накула, я - Сахадева, я - Дхриштадьюмна, а вот - Драупади и сыновья Драупади", - так вскричали они.

42-48. Услыхав жалобные голоса, подобающие тому месту, подумал тогда царь (Юдхиштхира): "Что же такое судьбою содеяно? Какое же черное дело совершили (братья) мои, великие духом, или Карна и сыновья Драупади, или сама Панчали, чей стан прекрасен, что оказались они в этом страшном, смердящем грехами краю? Не знаю я (никакого) проступка ни за одним из (тех) праведников34. И что же такое сумел совершить царь Суйодхана, сын Дхритараштры грешный, что осеняем он Шри35 вместе со всеми своими приспешниками? Точно Махендра пребывает он в благоденствии36, окруженный высочайшим почетом. Чьей же злой волей (братья мои) ныне в Нараку37 угодили? (А ведь это) герои, сведущие во всех дхармах, истинного знания приверженцы, кшатрийскому долгу преданные, мудрые вершители жертвоприношений с дакшиной обильною38. Сплю я или же бодрствую, в сознании или лишился его? Уж не повредился ли я умом, не помутился ли разум мой?".

49-54. С разных сторон обдумывал (происходящее) царь Юдхиштхира в смятении чувств и мыслей, охваченный горем-печалью. И затем, дав волю сильному гневу, царь Юдхиштхира, сын Дхармы, принялся порицать богов и самого Дхарму. Измученный резким смрадом, сказал он посланцу богов: "Ступай же, достойный, к тем, чей ты посланец, а я не пойду туда. Передай, что я остаюсь, ибо в моем присутствии братьям моим, о посланец, становится легче". После таких слов мудрого сына Панду посланец устремился туда, где пребывает царь богов Шатакрату39, и поведал ему о намерении Царя дхармы - все, как было сказано сыном Дхармы, о владыка людей!

Такова в "Книге о восхождении на небеса" великой "Махабхараты" вторая глава.