ГЛАВА 61

Санджая сказал:

1-7 И вот царский сын Духшасана, вступивший в жаркую схватку (с Пандавой), совершил невозможное: стрелою-"бритвой" рассек лук Бхимы, а шестью (другими) стрелами настиг его возницу. Затем великий духом (воин) множеством отборных стрел стремительно поразил Бхимасену, но тот, истекая (кровью), словно слон - мадой, метнул в него в битве свою палицу. Бхимаеена мощно покрыл ею (расстояние) до Духшасаны в десять дханвантар (429), и сраженный той быстрой палицей Духшасана, содрогаясь, рухнул на землю. (Палица Бхимы) на лету сразила его коней и колесничего, обратила в прах его колесницу, а сам (Духшасана), доспехи, убранство, одежда и венок которого были растерзаны, недвижимый, громко кричал от боли, о Индра людей! Затем стремительный Бхимасена соскочил с колесницы и, помня о распре, затеянной твоими сыновьями, пешим (430) направился (к Духшасане), вперив в него тяжелый взгляд. Обнажив свой острый, заточенный по краям меч, он наступил на горло лежащему на земле в судорогах (врагу), рассек ему грудь и принялся пить еще теплой его кровь (431). Он пил жадно и долго (432), бросая вокруг свирепые взгляды, пил и приговаривал: "Превыше всего я ценю этот напиток из добытой мною сегодня крови - превыше молока из материнской груди, чистого масла с медом, (превыше) чтимого напитка из мадхуки (433), питья из небесной влаги и даже лучшего (из напитков) - молока, смешанного с простоквашей!"

8-17 Те, кто видел тогда, как Бхимасена, произнося эти слова, вновь и вновь припадал (к ране) и, приплясывая, в радостном возбуждении стремился напиться (кровью врага), объятые трепетом, в ужасе падали ниц. Оружие валилось из рук падающих воинов, они громко кричали от страха, закрывая глаза, чтобы не видеть (происходящего). Все вокруг, кому довелось видеть, как Бхима пьет кровь Духшасаны, охваченные смятением, бежали прочь, возглашая: "Это не человек!" А (Бхимасена) продолжал говорить, обращая свои слова к слуху отважнейших в мире: "Теперь, когда я пью кровь из твоего горла, нечестивейший из людей, посмеешь ли ты снова сказать столь же высокомерно: "Корова! Корова!" (434) Ночлег в Праманакоти, попытка отравить (меня) смертельным ядом, коварное нападение змей, сожжение смоляного дома и, наконец, похищение царства с помощью игры, наша жизнь в лесах (435), неудобные пристанища, (раны) от стрел и (иного) оружия в битвах - вот те беды, которые непрестанно претерпевали мы из-за низости Дхритараштры и его сыновей, а счастье - где оно было?!" Закончив эту свою речь, Врикодара, одержавший победу (над недругом), вновь заговорил, о великий царь, обращаясь с улыбкою к Арджуне с Кешавой: "Все, что вы слышали от меня насчет Духшасаны, я исполнил в бою, о герои! Теперь же мне предстоит выполнить другой (свой обет): убить второго - Дурьодхану, (как убивают) жертвенное животное (436). Только поправ ногою голову нечестивца на глазах у всех кауравов, я обрету покой!" Произнеся эти слова, безмерно могучий (Бхима), великий духом, ликуя, издал громкий клич и, окропленный кровью с головы до ног, принялся приплясывать, словно Тысячеокий, одолевший Вритру.

Такова в "Книге о Карне" великой "Махабхараты" шестьдесят первая глава.