Глава 12

Санджая сказал:

1-6 Тогда воины твои, услышав о том (обещании Дроны) схватить Юдхиштхиру, издали громкие львиные рыки, (смешав их) со свистом стрел и звуками раковин. Однако царь справедливости, о потомок Бхараты, вскоре узнал во всех подробностях (288) через своих доверенных лиц о том намерении, которое сын Бхарадваджи собирался осуществить. И тогда, велев собраться вместе всем братьям своим и всем воителям, царь справедливости обратился к Дхананджае с такими словами: "Ты слышал сегодня, о тигр среди людей, о намерении Дроны. Пусть будут поэтому приняты такие меры, (289) чтобы это не осуществилось в действительности. В самом деле, о сокрушитель врагов, Дроной было дано обещание с ограничениями. И те ограничения, (как им обусловлено), зависят от тебя, чьи стрелы не знают промаха. Поэтому сразись ты сегодня, о могучерукий, поблизости от меня, чтобы Дурьйодхана не мог добиться от Дроны исполнения своего желания!"

Арджуна сказал:

7-13 Как убийство моего наставника никогда не может быть совершено мною, так, о царь, никогда я не смогу согласиться и отказать тебе. Скорее, о Пандава, я положу свою жизнь в бою, чем смогу я выступить против своего наставника. И тебя я никогда не смогу покинуть! Того желания, о царь, которое лелеет сын Дхритараштры, захватив тебя (пленником) в битве, никогда в этом мире живущих он не достигнет. Небосвод вместе со звездами может обрушиться. Сама Земля может расколоться на части. Несомненно, однако, Дроне никогда не удастся схватить тебя, пока я живу! Если Громодержец сам будет оказывать ему помощь в сражении или же вместе с богами и дайтьями, то и тогда он не сможет завладеть тобою в битве! Пока я жив, о владыка царей, ты не должен испытывать страха перед Дроной, хотя он и самый выдающийся среди воителей, среди всех носящих оружие! Я не помню неправдивого слова (когда-либо мною сказанного), я не помню (за собой) и поражения! Я не помню также, чтобы при данном мною обещании даже хоть что-нибудь оставалось невыполненным!

Санджая сказал:

14-21 Тогда, о великий царь, в лагере пандавов зазвучали раковины и литавры, барабаны и цимбалы. И раздался львиный клич благородных пандавов. Этот (гул) и ужасные звуки от тетивы их луков и шлепков ладоней достигали самих небес. Заслышав тот громкий рев раковин (раздававшийся в лагере) благородного Пандавы, (290) и в подразделениях твоих войск тоже ударили в различные инструменты. Затем твои войска, равно как и их (отряды), о потомок Бхараты, были построены в боевые порядки и медленно двинулись друг против друга, желая сразиться в битве. И произошла тогда заставляющая подниматься от ужаса волоски на теле свирепая битва между пандавами и кауравами и между Дроной и Панчалийцем. (291) Сринджайи, хотя и старались усиленно, не были в силах разбить войско Дроны, о царь, ибо оно охранялось самим Дроной. Точно так же и сражающиеся на колесницах лучшие воины сына твоего, искусно разящие, не могли (одолеть) войско Пандавы, охраняемое Носящим диадему. Охраняемые каждое со своей стороны, оба те войска (казалось) стояли неподвижные, будто две буйно цветущие рощи, сонливо застывшие (292) ночью.

22-28 Тогда Обладатель золотой колесницы, (293) о царь, на своей колеснице, сверкающей подобно солнцу, сокрушив ряды вражеских войск, быстро пронесся сквозь них. И его одного, столь решительного, быстро мчавшегося на колеснице в пылу сражения, пандавы и сринджайи от страха приняли как бы за множество воинов. Выпускаемые им страшные стрелы летели во всех направлениях, приводя в ужас, о великий царь, войско Пандавы. В самом деле, каким кажется само полуденное (294) солнце, окруженное сотнями лучей света, точно таким же казался Дрона. И никто из пандавов, о достойнейший, не в состоянии был взглянуть на него, разгневанного в битве, как (не могли взглянуть) данавы на могучего Индру. Приведя в замешательство (вражеское) войско, доблестный сын Бхарадваджи стал тогда быстро рассеивать отряды войск Дхриштадьюмны при помощи острых стрел. Покрывая и заграждая все стороны света прямо летящими стрелами, он начал крушить боевой строй Пандавы даже там, где находился сын Паршаты. (298)