Войти Добавить текст
Вы здесь:  

Оглавление: Главная страница

Оглавление: Махабхарата

Оглавление: Махабхарата. Бхишма-парва (книга шестая)

Глава 82

Глава 82

Санджая сказал:

До лишившегося колесницы Читрасены, не павшего духом, добравшись, на [свою] колесницу поднял его сын твой Викарна. А в той продолжающейся, громко грохочущей битве Бхишма, сын Шантану, быстро устремился на Юдхиштхиру. Тогда затрепетали сринджаи со своими колесницами, слонами и конями и уже мнили Юдхиштхиру в пасть Смерти вступившим. Но властитель Юдхиштхира Кауравья вместе с близнецами двинулся на Бхишму, сына Шантану, мужа-тигра. Тогда, выпустив тысячи стрел в бою, сын Панду затмил ими Бхишму, как туча — дневное светило. И хорошо направленные им рои стрел сын Ганги отражал сотнями и тысячами, о Бхарата. А рои стрел, также пущенные Бхишмой, выглядели в воздухе как птичьи стаи. И за полмига Бхишмой, сыном Шантану, пущенные в бою один за другим рои стрел скрыли от взоров сына Кунти на поле битвы. Тогда тяжелую стрелу, ядовитой змее подобную, послал царь Юдхиштхира, гневный, в великого духом Кауравью. Но, пущенную с лука Юдхиштхиры, ее рассек тогда в бою Бхишма, о царь, прежде чем она его достигла, стрелою с острием бритвою. Разрубив же ту тяжелую стрелу, отмеряющую время, он убил коней главы рода Куру, золотом украшенных. И, покинув колесницу, где убиты были кони, Юдхиштхира, сын Дхармы, немедля взошел на колесницу Накулы, великого духом. Тогда и обоих близнецов достигнув в битве, окутал их стрелами Бхишма, покоритель вражеских крепостей. Видя же, что уязвлены оба стрелами Бхишмы, впал в глубокое раздумье в своем стремлении к убиению Бхишмы Юдхиштхира, и обратился он тогда с призывом к подвластным ему царям, о великий царь, к тем сонмам друзей: «Все вместе вы убейте Бхишму, сына Шантану!» Тогда все властители, речи сына Притхи вняв, великим полчищем колесниц окружили деда. Со всех сторон окруженный, отец твой Деваврата луком стал играть, о царь, великих воителей повергая. Его, потомка Куру, узрели сыны Притхи, по полю битвы продвигающегося в бою, подобно вторгшемуся в лес львенку среди ланей. При виде его, грозящего в сражении героям и в трепет приводящего своими стрелами, затрепетали они, о великий царь, как стада ланей при виде льва. И видели кшатрии, как продвигался он, лев среди бхаратов, на поле боя, подобно Огню с Ветром-соратником, испепеляющему сухостой. И Бхишма в битве сбивал головы [с плеч] колесничных воинов, как ловкий человек — спелые плоды с пальмы. И громкий шум раздавался, о великий царь, от падающих на землю голов, словно от камнепада. В той битве длящейся, гремящей, ужаснейшей, великое смятение воцарилось во всех войсках. Ряды были прорваны, и кшатрии, взывая один к другому, устремлялись друг на друга в бой. А Шикхандин, достигнув прародителя бхаратов, ринулся на него стремительно, восклицая: «Стой, стой!» Бхишма тогда, гневный, пренебрегая Шикхандином, двинулся на сринджаев, — о женской природе Шикхандина он помыслил. Сринджаи тогда, завидев Бхишму, великого воителя, воодушевленные, львиные клики всякого рода испустили, с ревом раковин слившиеся. Тогда продолжилась битва, в которой смешались колесницы и слоны, в то время как солнце перешло уже на другою половину неба. А Дхриштадьюмна Панчалийский и Сатьяки, великий воитель, войско ливнями дротиков и копий жестоко уязвляли, и многими [видами] оружия, о царь, они твоих сокрушали на поле боя. Но, в битве истребляемые, твои, о муж-бык, в бою благородное решение приняв, поля брани не покидали. И, сколь хватало воли, разили народ в сражении великие воители. Громкий вопль поднялся там среди твоих, великих духом, меж тем как истреблял их в бою, о царь, внук Пришаты, великий духом. Крик твоих тот ужасный заслышав, оба великиц воителя Винда и Анувинда Авантийские выступили против внука Пришаты. Убив коней его, ливнем стрел поспешили внука Пришаты окутать оба великих воителя. Быстро с колесницы соскочив, Панчалийский великомощный на колесницу Сатьяки, великого духом, быстро взошел. Тогда царь Юдхиштхира, великим войском сопровождаемый, двинулся, гневный, на Авантийских, врагов карателей. Так и сын твой со всем тщанием, о достойный, оградил [войсками] Винду и Анувинду Авантийских, приблизившись к ним. И Арджуна тоже, разгневанный, бился в сражении с кшатриями, о бык среди кшатриев, как Держатель ваджры [некогда] с асурами. А гневный Дрона, сыну твоему угождающий, испепелять стал в бою всех панчалов, как огонь стог сена. Сыновья же твои, предводительствуемые Дурьодханой, о владыка народов, став на поле брани вокруг Бхишмы, сражались с пандавами. Когда же стало багроветь солнце, о Бхарата, царь Дурьодхана молвил всем твоим: «Поспешайте!» И меж тем как сражавшиеся творить продолжали свое тяжкое дело, скрылось солнце от взоров, достигнув горы заката, и страшная река хлынула мгновенно в сумерках кровавыми волнами, стаями шакалов усеянная [по берегам]. И зловещим воем шакалов огласилось поле битвы, кишащее сонмами духов. И ракшасы, и пишачи, и другие плотоядные сотнями и тысячами явились взорам вокруг. Арджуна, победив возглавляемых Сушарманом царей с их людьми, направился посреди полков к своему стану. Царь Юдхиштхира Кауравья тоже тогда направился вместе с братьями к ночи в свой стан. Бхимасена тоже, о повелитель царей, в бою победив воителей, Дурьодханой возглавляемых, направился к своему стану. Властелин Дурьодхана тоже, в великой битве оградив Бхишму, сына Шантану, тотчас отправился к стану. Дрона, сын Дроны, Крипа, Шалья и Критаварман из рода Сатваты, все воинство оградив, Отправились к стану.

Так и Сатьяки, о царь, и Дхриштадьюмна, внук Пришаты, оградив воинов на поле боя, направились к стану. Так, о великий царь, твои, как и пандавы, с наступлением ночи возвратились [с поля боя], врагов каратели. Затем, в свой стан вернувшись, пандавы и куру расположились там, друг друга славя. О своей озаботившись обороне, герои выставили согласно правилам караулы, удалили [из тела] стрелы, совершили омовение в различных водах. И по возглашении благословений, восхваляемые певцами, под звуки песен и музыку предались развлечениям все славные [воины]. Словно на мгновение все это небесам подобно стало, и о битве никаких речей не вели великие воители. И когда оба войска там с людьми уставшими, со множеством слонов и коней, в сон погрузились, о повелитель, прекрасное зрелище, о царь, они являли.

Далее: