Глава 32

Брахман сказал:

1. Здесь обычно рассказывают такое древнее предание о беседе некоего брахмана с (царём) Джанакой,¹⁴⁸ о красавица!

2—4. Некогда Джанака в наказание одному брахману, оплошавшему в какой-то из наук, велел: «Не появляйся более в моих владениях!». Услышав это, брахман ответил достойнейшему из царей: «Очерти мне, о царь, ту область, на которую простирается твоя власть! И тогда я готов жить во владениях другого царя, о повелитель! Я хочу в точности исполнить твой приказ, согласно закону, о владыка земли!».

5—7. На эти слова многославного брахмана царь ничего не ответил, только тяжко вздыхал. Когда же тот необъятно-могучий царь сел и погрузился в созерцание, напало вдруг на него глубокое отчаяние, как демон (Раху нападает) на Солнце. Но вскоре смятение прошло, и царь, вздохнув, обратился к брахману с такой речью:

8—11. «Всю землю мыслью охватив, я не смог найти (нераздельно моего) владенья, хотя и есть (у меня) царство дедов и прадедов, наследственная джанапада.¹⁹ Не найдя (искомого) на всей земле, я подумал о Митхиле. Но и там (своего) не нашёл. Стал искать среди своего потомства — но и здесь никого не нашёл. Тогда и овладело мной отчаянье. Однако, смятенье прошло, и рассудительность вернулась ко мне. Я понял, что моего владенья нет вообще, и в то же время моё владенье — всё в мире. Даже это «Я» — не моё, но и вся Земля — моя. А потому живи здесь, сколько пожелаешь, и наслаждайся, сколько захочешь».

 [Брахман сказал:]

12—13. Скажи мне, что за установка ума побудила тебя отвергнуть само понятие «владения», тогда как при тебе — царство отцов и дедов, наследственная джанапада? Что за мысль побудила тебя признать, что весь мир — твое владение? Ведь если ты не имеешь владений, как может весь мир быть твоим владением?

Джанака сказал:

14—16. В любом мирском деле мы знаем, что всё предпринятое — недолговечно. И потому я не вижу ничего, о чём мог бы сказать: «Это — моё!».¹⁵⁰ Говорится в Ведах: «Чьё это?» и «Чья собственность?»; но я не нахожу мыслью ничего, о чем мог бы сказать: «Это — моё». Эта мысль побудила меня отвергнуть само понятие «владенья». А вот послушай, какая мысль внушила мне, что всё вокруг — моё владенье.

17—23. Я не ищу для себя (наслаждения) даже ароматами, проникающими в мой нос; вот почему побеждена мной (стихия) земли,¹⁵¹ в моей власти всегда пребывает. Я не ищу для себя (наслаждения) даже приятными вкусами, уже возникшими в моём рту; вот почему мне покорны воды,¹⁵² и всегда во власти моей пребывают. Я не ищу для себя (наслаждения) формой и светом, кои глаз (воспринимает); вот почему свет¹⁵³ мне покорен, в моей власти всегда пребывает. Я не ищу для себя (наслаждения) касаньями, даже уже осязаемыми кожей; вот почему ветер¹⁵⁴ мне покорен, в моей власти всегда пребывает. Я не ищу для себя (наслаждения) звуками, даже уже проникшими в ухо; вот почему мне покорны звуки,¹⁵⁵ в моей власти всегда пребывают. Я не ищу для себя (наслаждения) мыслью, хотя бы и присутствующей уже в моём манасе; и потому манас¹⁵⁶ мне покорен, всегда в моей власти пребывает. Для богов, праотцев, природных стихий и для гостей — вот для кого воистину предпринимаются все мои действия!

24—25. И, улыбнувшись, брахман сказал тогда Джанаке: «Знай, что я — (бог) Дхарма, и явился сюда для того, чтобы лучше узнать тебя. Того колеса, назад не обратимого, чья ступица — Брахман, чьи спицы — буддхи, скреплённого ободом саттвы, ты — единственный вращатель!».¹⁵⁷

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» тридцать вторая глава.