Глава 20
Васудева сказал:
1—4. Здесь обычно рассказывают, о Партха, древнее сказание о беседе одной супружеской пары; и называют (его) «Прогоняющим страх». Одна брахманка своему супругу — брахману, полностью постигшему все (высшее) знание и всю (практическую) мудрость, как-то раз, когда он в уединении предавался созерцанию, сказала: «Какой (посмертный) мир уготован мне, если в этом я завишу от своего мужа, а ты, муж мой, сидишь (неподвижно), перестал совершать обрядовые действия, (ко мне) жесток и безучастен! Нас учили, что жены идут в те миры, которые обретают их мужья. Мне достался в супруги ты — какая же ждет меня посмертная участь?»
5—17. На эти слова он, достигший ясности духа, отвечал ей с улыбкой: «Я не обижаюсь на твои слова, о счастливая!70 Всякое действие, о безупречная, которое может быть схвачено,71 увидено или услышано, рассматривается действующими как действие (приносящее кармический плод). Люди, лишенные мудрости, посредством действия лишь усиливают свое заблуждение. В этом мире для воплощенных не бывает состояния бездеятельности. Живые существа от самого рождения до расставания с телом всегда действием, мыслью или словом вырабатывают благие или дурные кармические следствия. Тогда как все действия, предполагающие использование зримых объектов, повреждаются бесами,72 — я прозрел в самом себе, благодаря тому Атману, обиталище, где пребывает Брахман, чуждый всякой двойственности; где Сома73 вместе с Агни; где входит (в тело) тот Мудрый, что поддерживает все живые существа,74 где (боги), во главе с Брахмой, погруженные в йогу, а также мудрецы — исполнители суровых обетов, духовно умиротворенные, победившие чувства, поклоняются Непреходящему.75 Не обоняется Оно обонянием, не вкушается языком, не ощущается осязанием — но постигается манасом. Не познаваемое зрением, Оно — за пределами слуха, не имеет ни запаха, ни вкуса, ни осязаемости, ни формы, не подвластно разрушению. Из него разворачивается весь набор (элементов),76 в нем же он имеет свою опору. Отсюда исходят и сюда возвращаются прана, апана, самана, вьяна и удана; причем прана и апана движутся между саманой и вьяной. Когда человек спит, самана и вьяна исчезают, а между праной и апаной пребывает, все объемля собой, удана; и потому прана с апаной не покидают спящего. Уданой называется тот (вид дыхания), который контролирует (все остальные) праны;77 потому устремленные к Брахману предаются подвижничеству, основанному на удане.
18—27. Среди этих, друг друга пожирающих, по всему телу блуждающих (пяти ветров) помещён в глубине Агни Вайшванара,78 имеющий семь форм. Нос, язык, глаза, кожа, уши — вот пять, а с манасом и буддхи79 — семь языков пламени Вайшванары. То, что обоняется, то, что вкушается, то, что видится, то, что осязается, то, что слышится, а также то, что воспринимается (манасом) и что познается (буддхи) — вот семь видов топлива для меня!80 Тот, кто обоняет, тот, кто вкушает, тот, кто видит, тот, кто осязает, пятое — тот, кто слышит, а также тот, кто воспринимает, и тот, кто познает81 — вот семь верховных жрецов. Умудренные жрецы, возжигая приношения семи видов семью подобающими способами на семи огнях: то, что обоняется, то, что вкушается, то, что видится, то, что осязается, то, что слышится, и прочее — способны порождать (потом) все эти (объекты восприятия) в подобающих им лонах.82 Земля, ветер, вода, пятый — свет, а также манас и буддхи — вот те семь, что называют лонами. Став жертвенным приношением, все гуны входят в уста, образуемые Огнем; и, побыв некоторое время в этом обиталище, затем рождаются в своих лонах. Там же бывают они заключены во время гибели мира и (нового) сотворения живых существ.83 Отсюда рождается запах, отсюда рождается вкус, отсюда рождается зримая форма, отсюда — осязаемое касание, отсюда — звук; отсюда рождается сомнение, отсюда — твердое решение.84 Это называют семиричным рождением. Таким вот образом постигли это древние. Исполнив жертвенные возлияния «полным ковшом»,85 преисполнились они духовного сияния.
Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» двадцатая глава.