Глава 13

Васудева сказал:

1—7. Отринув только все внешнее, нельзя достичь высшей цели. Ее можно достичь, лишь отринув все телесное, и то не всегда. Если кто освободился от внешнего, но продолжает вожделеть к телесному, — добродетель и счастье его таковы, что их можно пожелать лишь врагу. Из двух слогов состоит слово «смерть» — мритью; из трех — слово «Вечное», шашватам, т. е. Брахман. Слово «моё» — из двух слогов, как и «смерть»; а «не моё» — из трех слогов, а потому относится к «Вечному». Эти двое — Брахман и Смерть — утверждены в душе, незримые, о царь, и неустанно сражаются (за власть) над живыми существами. Если предустановлено, что дух¹³¹ не может погибнуть, о бхарата, тогда (человек), рассекая тела живых существ, не изменяет (принципу) ахимсы.¹³² Если человек избавился от чувства «моего», то пусть даже завладеет он землею со всем на ней движимым и недвижимым — на что она ему? И наоборот: иной может жить в лесу и кормиться его дарами, но если при этом у него чувство собственности обращено на материальные предметы, то он пребывает в пасти Смерти.

8. Постигни, о бхарата, исконную природу своих врагов, внешних и внутренних; кто поймет, что она иллюзорна, — избавится от великой напасти.¹³³

9—10. Люди не одобряют того, в чьей душе господствует чувственность, но без чувственного желания не было бы никакой внешней деятельности; ведь и даяние, и изучение Вед, и подвижничество, и ведийские жертвоприношения — (все основано) на желании.¹³⁴ «То, что диктуется желанием, не может быть дхармой; настоящая дхарма основана на самообуздании» — понимая это, (мудрый) не принимает обетов, не совершает жертвоприношений, не предается созерцанию и йоге, — если (все это продиктовано) желанием.

11. Здесь знатоки старины поют обычно стихи, называемые «Песнью Камы»;¹³⁵ слушай, я приведу их тебе все в точности, о Юдхиштхира:

12—17. «Никто погубить меня не может, если не знает должного средства. Силится ли он убить меня, полагаясь на силу оружия — я вновь являюсь на свет в этом самом его оружии. Силится ли он убить меня посредством жертвоприношений со всевозможными дарениями — я вновь являюсь на свет среди подвижных существ как тот, кто всей душой предан жертвенной деятельности. Силится ли он убить меня посредством Вед, Веданг и духовных практик — я вновь являюсь на свет среди неподвижных существ как тот, чей дух исполнен высшего покоя. Силится ли тот, чья сила в правдивости, убить меня своим терпением — я тут же превращаюсь в это самое состояние его духа, так что он даже не может меня заметить! Силится ли кто, стойкий в обетах, убить меня своим подвижничеством, — я возрождаюсь опять в этом самом его подвижничестве. Силится ли какой мудрец убить меня, устремившись к спасению, — перед ним, одержимым страстью к спасению, я пляшу и смеюсь над ним; ибо Я, Единый и Вечный, неуязвим для всех живых существ!».

18—21. Поэтому ты, о великий царь, направь это свое желание жертвоприношений со всевозможными дарениями в русло дхармы — и тогда все будет по-твоему. Соверши по всем правилам жертвоприношение коня с даяниями (брахманам), а также, как положено, прочие богатые жертвы с обильными дарами. Да не охватит тебя вновь отчаяние при виде убитых родичей; ведь тех, кто пали в этой битве, все равно тебе больше не увидеть (живыми). Соверши лучше великие и богатые жертвоприношения с обильными дарениями (брахманам); за это в мире людей ты обретешь славу и (после смерти) пойдешь наивысшим путем!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» тринадцатая глава.