управления) не преградит бурной тенденции к расширению
многообразных целительских воздействий на человека. Выход, конечно, в
расширении диапазона возможностей врачевателей посредством отбора одаренных
людей и последующего их действительно современного образования. А пока - в
солидарной совместной работе, метафорически выражаясь, тешеведов с
душеведами. В маленькой Болгарии подобная прогрессивная практика уже
узаконена, согласно официальному законодательству, разрешена и рекомендована
объединенная трудовая деятельность в больницах и здравпунктах официальных
медиков и одаренных народных целителей. Это я знаю не из сообщений печати, а
из личной практики совместной работы с врачами, которые сбросили оглупляющие
их шоры с глаз, вынес высшее наслаждение от интенсивной гармонической
работы, многократно ускоряющей диагностику и последующее выздоровление
больных людей. Это ли не прекрасно? Это ли не искомое решение трудной задачи
в нынешних переходных условиях?..
ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ "ЛИЧНОСТЬ ЦЕЛИТЕЛЯ"
О практическом использовании некоторых нетрадиционных видов энергии для
укрепления здоровья
I. Конкретный эксперимент, послуживший поводом для написания записки
Со 2 ноября по 3 декабря 1986 года включительно (32 суток) мною было
проведено экспериментальное голодание - с полным отсутствием приема еды. Вес
падал сначала быстро, затем этот процесс несколько раз приостанавливался,
затем продолжался - более медленно, т.е. вычерчивался своего рода график в
виде все более мелких ступенек. Перепад - с 83 кг в начале до 67 кг в
последний день, итого примерно ушло 16 кг, т.е. 20% изначального веса.
Свершилась замечательная очистка организма от всего не столько лишнего,
сколько вредного, потенциально опасного. Индикатором завершения процесса
явилось полное очищение языка к вечеру 32-го дня от налета, обретение им
цельного, без пятен, ярко-красного цвета. Этот вид он начал принимать на
29-й день утром, но к вечеру вновь выступали налеты, и так -несколько суток
подряд.
Собственно говоря, об этом конкретном голодании можно было бы и
промолчать, если бы не одна отличительная его особенность: оно
характеризовалось моим великолепным энергетическим состоянием, полным
отсутствием физиологического дискомфорта, прекрасным самочувствием и
повышенной работоспособностью. Достаточно сказать, что за все время мне ни
разу не пришло в голову и на минуту прилечь при всем чрезвычайно напряженном
режиме жизни и работы, в котором я находился. Более того, с крайней неохотой
начал я выходить из этого состояния, столь прекрасные ощущения принесло оно
как телу (легкость, чистота), так и духу (спокойствие, доброта, полная
мобильность мысли).
Все это время продолжались регулярные 40-минутные пробежки (в том числе
и на 32-й день) по парку Лесотехнической академии, в очень крутом ритме шла
повседневная производственная штатная работа, проходили большие
ответственные выступления перед крупными аудиториями (в том числе и перед
тысячной - на юбилейном вечере М.А. Дудина в Доме офицеров 20 ноября),
случилась и очень трудная командировка в Москву 26-27 ноября на конференцию
во Всесоюзный Дом детской книги - с заглавным докладом о современном
состоянии детской литературы (который надо было сначала и подготовить), с
проведением в ЦК ВЛКСМ 6-часового совещания Всесоюзного совета КСП
(председателем которого я был избран), и т.д. За это же время написаны
статьи для "Ленинградской правды", для "Литературной газеты", для
Библиографического указателя "Библиотеки поэта", для Сборника авторских
песен и выполнено немало иных работ, требовавших серьезного внимания
(например, авторская доводка большой статьи о В. Высоцком для "Вопросов
литературы" и др.).
В данной повышенной энергетичности в период полного голодания и
заключен главный интерес этого проведенного на себе оздоровительного
эксперимента. Дело в том, что перекрыв такой канал поступления энергии, как
пища, я подключился к иным, нетрадиционным энергоканалам, использовав их в
должной мере, позволив организму пройти прекрасный очистительный цикл, но -
в противоположность другим голодающим -испытывая в этом положении не мучения
тела и духа, но, напротив, состояние комфорта.