ПЛ 60 Сиэтл - Страница 11

Он сказал:

— Видишь этого маленького муравья?

Я посмотрел на столик, но никакого муравья не увидел. Прабхупада указывал пальцем.

— Ты видишь этого маленького муравья?

— Да, Шрила Прабхупада, — ответил я.

— Мы должны считать, что наша цель в том, чтобы сделать этого муравья сознающим Кришну.

Я просто оторопел от этих слов. Он сказал:

— Мы должны подойти к этому муравью, и склониться к нему, — и Прабхупада наклонился над невидимым муравьем на столе, опершись на указательный и большой пальцы, указывая на муравья.

— Ты должен повторять «Харе Кришна», — и добавил. — Мы должны дать ему прасада. Если мы сделаем это, все наше Движение добьется успеха.

Меня это очень сильно впечатлило, поскольку я понял, что хотя у Шрилы Прабхупады всегда были огромные планы, связанные с большим всемирным ИСККОН, он никогда не был равнодушен к мелочам, и это было изумительно. Если даже кто-то один услышит «Харе Кришна», это стоит всех затраченных усилий.

Предстоящая разлука показала, насколько любят ученики Шрилу Прабхупаду. В течение года Говинда-даси с мужем были его секретарями, и, куда бы он ни ехал, они сопровождали его — на Западное побережье, в Бостон, в Монреаль и Санта-Фе. Они были с ним постоянно, как часть его семьи, и уже не мыслили себя без него. Но, желая распространять сознание Кришны, перед тем, как приехать в Сиэтл, Прабхупада послал мужа Говинда-даси, Гаурасундару, на Гавайи, открывать там центр ИСККОН. В Сиэтле Прабхупада попросил Говинда-даси отправиться вслед за мужем.

Говинда-даси: Если Прабхупада говорил вам: «Очень хорошо», — это было совершенство вашей жизни, за что бы он вас ни хвалил: за приготовленные чапати или арахис, за рисунок, киртан, или еще что-нибудь. Если он говорил: «Очень хорошо» и улыбался и кивал головой, цель вашей жизни исполнялась, по крайней мере, на тот момент. Вызвать его улыбку, увидеть его счастливым — это было целью жизни, и мы даже не вспоминали ни о каком освобождении и подобных вещах. Нас как будто бы не привлекала даже мысль о том, чтобы попасть на райскую планету или даже на Кришналоку.

Но в тот момент я поняла, что вскоре мне придется оставить Шрилу Прабхупаду. Я была очень, очень привязана к нему – настолько, что даже просыпалась посреди ночи и плакала. Почти каждую ночь я плакала во сне оттого, что скоро расстанусь с ним, а я не хотела этого. Это было очень тяжелое время.

В один из своих последних вечеров в Сиэтле Прабхупада, как обычно, прочитал в храме лекцию, а затем отправился к себе на квартиру. Преданные в храме напились горячего молока и уже готовились ко сну. Но вдруг, совершенно неожиданно для всех, Прабхупада вернулся. Преданные поклонились и в напряженном ожидании смотрели на него. Он был очень серьезен. Он снова сел на вьясасану и попросил их сесть. Он попросил слугу включить магнитофон и проиграть запись с его пением под фисгармонию. Преданные озадаченно переглядывались. С полчаса все собравшиеся слушали запись красивого бхаджана — Прабхупада пел молитвы «Ванде ‘хам».

После этого Прабхупада сказал:

— Я только что получил из Индии телеграмму. Оставил тело тот, кто дал мне санньясу.

— Человек должен принять отрешенный уклад жизни от другого, уже отрешенного, — продолжал говорить Прабхупада. — Я никогда не думал, что приму санньясу. Когда я был семейным человеком и меня окружали жена и дети, мне иногда снилось, что мой духовный учитель зовет меня, и я иду за ним. Я просыпался, немного испуганный: «О, мой Гуру Махараджа хочет, чтобы я стал санньяси. Но как же я могу принять санньясу?» В то время мне не доставляла никакой радости мысль о том, что я должен оставить семью и стать нищим монахом. Тогда эта мысль меня пугала. Иногда я думал: «Нет, я не могу принять санньясу». Но мне снова и снова снился тот же сон. В этом была моя удача. Мой Гуру Махараджа, — на этих словах голос Прабхупады дрогнул, и его переполнили эмоции, — он вытащил меня из этой материальной жизни.

Несколько секунд Прабхупада не мог говорить. Все присутствующие видели, как по его щекам текут слезы; затем он заговорил вновь. Хотя Прабхупада вернулся в храм по случаю ухода своего санньяса-гуру, сейчас он больше говорил о том, как его духовный учитель, Бхактисиддханта Сарасвати, позвал его, и как спас, и как побудил принять санньясу, через его санньяса-гуру.

— Я ничего не потерял, — сказал Прабхупада. — Он был так добр ко мне. Я только