ПЛ 24 Нью-Джаганнатха-Пури - Страница 26

больше людей к нему присоединялось, набирало силу.

Через полчаса длинноволосый юноша с тремя рядами красных бус на шее поднялся и начал танцевать. В экстазе он закрыл глаза, а руки поднял на высоту плеч, ладонями вверх.

Вскоре его примеру последовали две девушки. У одной на шее висели нанизанные на шнурок колокольчики.

К ним присоединился бородатый парень в ярко-розовой шапочке, при этом он не прекращал играть на бубне.

Свами стал петь в микрофон, чем вдохновил других петь и топать громче.

Симпатичная девушка в сари танцевала, словно погрузившись в гипнотический транс.

Невысокий, смуглый, опрятно одетый человек в костюме и галстуке сбросил туфли и присоединился к танцующим. То же самое сделал и молодой профессор математики. В уголке раскачивалась и кружилась красивая трехлетняя девочка со светлыми волосами.

Вскоре уже почти все пели и танцевали. Темп ускорялся. На лицах выступил пот, в помещении становилось жарко.

Затем все закончилось.

Бхактиведанте Свами статья понравилась, и он попросил сделать с нее несколько копий.

- Как они назвали танец? - смеялся он. - "Свами"?

Над фотографией киртана было напечатано: "Когда Свами Бхактиведанта поет свое гипнотическое "Харе Кришна", все присоединяются к нему в полном экстазе".

Преданные привезли Свамиджи в Христианский союз молодежи, где аудитория состояла почти исключительно из детей. Преданные украсили зал плакатами с изображениями Кришны и повесили большой плакат с маха-мантрой. Во время киртана дети тоже пели. Перед самой лекцией Гурудаса напомнил Свамиджи:

- Может, стоит говорить попроще - им всем от девяти до четырнадцати лет.

Тот молча кивнул.

- Кто из вас самый умный? - начал Свамиджи.

Никто не откликнулся. Но вот какой-то двенадцатилетний мальчуган, подталкиваемый своими учителями и товарищами, поднял руку. Свамиджи поманил его к себе. На мальчике были очки с толстыми линзами, шорты и спортивная курточка, волосы его были аккуратно зачесаны назад. Указав на его голову, Свамиджи спросил:

- Это что?

Мальчуган чуть было не хмыкнул, услышав такой простой вопрос:

- Моя голова!

Тогда Свамиджи указал на его руку и спокойно продолжил:

- Это что такое?

- Моя рука! - сказал мальчик.

Затем Свамиджи показал на его ногу и спросил:

- А это что?

- Моя нога, - недоверчиво поглядывая, ответил мальчик.

- Верно, - сказал Свамиджи. - Ты говоришь моя голова, моя рука, моя нога - мое тело. Но где же ты сам?

Мальчик совершенно растерялся, не зная, что и сказать.

- Мы говорим моя рука, - продолжал Свамиджи, - но кто владеет этой рукой? Когда мы говорим моя рука, это значит, что эта рука кому-то принадлежит. Но где живет этот кто-то? Я не говорю: "Я - рука". Я говорю: "Моя рука". Итак, я и моя рука - это не одно и то же. Я нахожусь в своем теле, а вы в своем. Но я не являюсь своим телом, и вы не являетесь вашим. Мы отличны от тела. Быть по настоящему разумным - значит понимать, чтo есть "я".

"Психоделический магазин" на Хэйт-Эшбери был популярным местом встреч для хиппи, и Свамиджи неоднократно получал приглашения прочитать там лекцию. После "Мантра-рок-дэнса" местные хиппи повесили в окне вывеску "Ночь сознания", а в дальней части своего магазина открыли комнату для медитации. Но поскольку хиппи в этом магазине почти всегда находились в состоянии наркотического опьянения, ученики Свамиджи отговаривали его от визита туда. Но хиппи продолжали умолять. В конце концов, преданные смягчились и сказали Свамиджи, что, может быть, и стоит туда сходить.

Итак, в один из субботних вечеров Свамиджи и двое преданных вышли на улицу Хэйт и направились в "Психоделический магазин". На улицах толпилась молодежь: хиппи, сидящие вдоль тротуара и торгующие папиросами с гашишем и прочими наркотическими принадлежностями; гомосексуалисты; безумно одетые хиппи с раскрашенными лицами. Тут и там парни и девушки собирались в небольшие группы, чтобы покурить марихуану, выпить, попеть и поиграть на гитарах - обычный вечер на улице Хэйт.

В "Психоделическом магазине" было не продохнуть от дыма табака и марихуаны, смешанного с алкогольными парами и запахом пота. Свамиджи вошел в комнату для медитации, задрапированную индийскими тканями, и сел. Комната была забита хиппи, многие из которых лежали на полу в невменяемом состоянии, глядя на него из-под полуопущенных век. Хотя говорил он