ПЛ 03 Удивительный святой - Страница 10

1930 здоровье Гоур-Мохана резко ухудшилось, и родственники собрались вокруг него, полагая, что кончина его близка. Абхай в то время был по делам в Бомбее, а когда приехал в Аллахабад и постучал в дверь, было уже темно. Гоур-Мохан сказал своей дочери, Раджешвари:

- Открой дверь. Абхай приехал.

- Нет, он в Бомбее, - ответила она.

- А я тебе говорю, что это он приехал. Открой дверь! - повторил Гоур-Мохан.

Было около полуночи. Она спустилась вниз, открыла дверь и увидела, что действительно приехал ее брат.

Абхай подошел к отцу:

- Как ты?

- Я в порядке, - ответил Гоур-Мохан, - Ложись, отдыхай.

На следующее утро Абхай вызвал врача.

- Я не понимаю, как ваш отец еще держится, - сказал ему врач, - У него практически отсутствует пульс. Он уже несколько месяцев ничего не ест.

Абхай спросил отца:

- Чего ты хочешь? Скажи мне.

- Почему ты спрашиваешь? - ответил отец вопросом. - Это врач тебе что-то сказал?

- Нет, - сказал Абхай. - Я спрашиваю, потому что постоянно пропадаю в Бомбее, а ты здесь. Так что если ты чего-то хочешь, скажи мне. Я здесь. Я здесь только ради тебя.

Гоур-Мохан велел ему отдать их корову аллахабадскому Гаудия-Матху. Абхай взял корову вместе с теленком и отвел ее в матх.

Потом он снова спросил отца:

- Есть ли у тебя еще какие-нибудь желания?

И снова отец спросил:

- Тебе что-нибудь сказал врач?

- Нет, нет! Я просто спрашиваю, поскольку мне нужно уезжать по делам.

Тогда Гоур-Мохан сказал:

- Пригласи всех гаудия-вайшнавов Аллахабада и других вайшнавов. Пусть они вечером устроят хари-наму*, а ты накорми их хорошим прасадом. Таково мое желание.

Абхай организовал все так, как хотел отец, и вечером в их доме началась хари-нама. В одиннадцать часов преданные приняли прасад и разошлись, и в ту же ночь Гоур-Мохан оставил этот мир.

Абхай тяжело переживал потерю отца. Отец исполнял все его желания, воспитывал его как чистого вайшнава и всегда поклонялся Радхе и Кришне. Хотя Абхай был уже опытным человеком, он чувствовал себя потерянным без своего любимого защитника и друга. Гоур-Мохан как никто другой направлял Абхая по верному пути и относился к нему очень уважительно. Потеря отца привела Абхая в отчаяние. Он вдруг ощутил ту же зависимость, которую чувствовал, когда был маленьким ребенком - только отца рядом больше не было. Тот, для кого Абхай всегда был любимым сыном, центром заботы и внимания, тот, кто исполнял все желания Абхая, и тот, кто молился буквально каждому встречному садху о том, чтобы его сын стал великим преданным Шримати Радхарани - этот наилучший из благожелателей оставил его.

В день шраддхи*, тринадцать дней спустя после ухода Гоур-Мохана, Абхай и его брат сфотографировались, как это было принято в таких случаях. Согласно религиозному обычаю, сыновья обрили головы. На фотографии Абхай и его брат сидят по обе стороны от парадного портрета отца. Портрет в хорошей раме стоит на подставке, задрапированной темной тканью. Гоур-Мохан кажется старым, но взгляд его - живой и сосредоточенный. Здесь он не так стар, как на другом портрете, где он изображен истощенным, с замутненными глазами.

Абхай с обритой головой похож на отшельника в монашеском одеянии из простой ткани, которая широкими складками покрывает нижнюю и верхнюю части тела. Он выглядит совсем не так, как на фотографии, сделанной много лет назад в том же месте и с тем же ковром на полу. Там, с женой и собравшимися вокруг детьми, он был молодым домохозяином, поглощенным семейными заботами; у него был вид человека уверенного в себе и готового к активной деятельности на благо общества. Но здесь... Те же дети сидят на полу без присмотра, левая рука Абхая твердо и неподвижно лежит на колене (тогда как на первой фотографии ею он держит неугомонного сына). Жены Абхая на снимке нет.

На этом снимке Абхай выглядит поразительно. Невозможно представить, что лишь недавно у него была великолепная шевелюра и усы, которые он сбрил, в знак траура по поводу ухода отца - складывается впечатление, что он был таким всегда. Его окружает какая-то таинственная духовная аура - он похож на святого, погруженного в медитацию. Он не взволнован, не радостен и не печален. Он полон покоя и знания, как будто бы стал садху в тот день, когда ушел его отец. Он выглядит таким, каким представлял его отец - настоящим святым. Он выглядит так, словно всегда был