Ягья-Валкья даси - Жизнеописание вайшнавских святых - Страница 89

знать его окончательный вердикт.

«По милости моего духовного учителя Гаурирадж Пандит явился ко мне в медитации и заверил меня в том, что имя и тилака мои — чисты, — начал Шьямананда, — пожалуйста, поставьте мне на лоб тилаку и напишите на груди имя Шьямананда. После этого можете тереть мылом и водой сколько хотите — это не сотрется». Маханты пробовали смыть эти знаки

у него на теле, Хридой Чайтанья сам подошел и потер лицо и грудь своего ученика. Сначала тилака и имя начали смываться, но затем, когда Шьямананда позвал Гауридаса Пандита и Лалиту Сундари, тилака и имя проявились еще сильнее, чем прежде. Изумлению всех жителей Вриндавана не было границ. Хридой Чайтанья с радостью принял поражение, гордясь необычной мистической победой своего ученика.

Вайшнавы стали прославлять Шьямананду Пандита, но сам он мог только смиренно припасть к лотосным стопам своего гуру.

После того как бхакты насладились роскошным праздничным пиром и представлением, Джива Госвами посоветовал Шьямананде всегда быть с Хридоем Чайтаньей, ибо только так он будет все ближе и ближе к служению Радхике, ведь это было наставление Шри Чайтаньи Махапрабху.

Казалось бы, что с противоречиями было покончено, но, увидев во время представления раса-лилы духовные эмоции своего ученика, Хридой Чайтанья подумал: «Мой ученик Шьямананда — наверняка служанка Радхи. Это настроение в корне отличается от моего. Как у ученика Гауридаса Пандита мои отношения строятся в основном вокруг сакхья-бхавы, трансцендентной дружбы с Господом. Шьямананда отошел от настроения друга и принял гопи-бхаву». С этими печальными мыслями Хридой Чайтанья ушел с представления раса-лилы.

Когда же Шьямананда отправился к своему iypy, чтобы засвидетельствовать свое почтение, слова Хридоя Чайтаньи пронзили его сердце, как ядовитый дротик: «Ты забыл свои братские чувства Кришне и вместо

этого погрузился в гопи-бхаву. Это — не мое настроение, и поэтому тебе больше нет смысла общаться со мной». Шьямананда был потрясен до глубины души: он надеялся, что все разногласия между ним и его гуру полностью разрешились, но не тут-то было. «Но ведь Гауридас Пандит пребывает в радха-бхаве, да и Ваша милость — тоже, — сказал Шьямананда, — это правда, что он делает акцент на сакхья-бхаве — на отношениях дружбы с Кришной, и что Вы доводите это настроение до совершенства. Но и Вы, и он в конечном счете думаете о том, как помочь гопи в их служении Шри Шри Радхе Кришне. Все настроения ведут к этой цели. Разве это не так?»

«В облике Субала, — продолжал Шьямананда, — наш многоуважаемый Гауридас Пандит всегда поглощен радха-бхавой в кундже. Я сам это видел. Поэтому и у меня возникает такое умонастроение как у ученика его ученика. Что же здесь плохого?»

Хридой Чайтанья не мог принять это объяснение. «Гауридас Пандит никогда не объяснял вещи таким образом, — ответил он, — если ты заявляешь, что следуешь по моим стопам, ты должен вести себя как друг Кришны. Не тешь себя другими мыслями или же ищи духовной жизни в другом месте».

«Я не могу выполнить Ваше желание, — печально сказал Шьямананда, — человек не в силах изменить своей страсти к Богу. Сердцу не прикажешь, это вопрос вечных отношений души. Конечно же, есть способ примирить эти две точки зрения. Вы — мой хозяин и господин. Если вы меня покинете, я оставлю свою бесполезную жизнь. Но, пожалуйста, не просите меня сделать то, что я не в силах сделать!»

К этому моменту Хридой Чайтанья был так разгневан, что схватил ветку и начал хлестать ею Шьяма-нанду по рукам, по ногам и спине. Весь в синяках, Шьямананда упал на землю. Повернувшись к своему учителю в полном смирении, он сказал: «Если я Вас как-то оскорбил, простите меня, пожалуйста! Я сделаю все возможное, чтобы думать так же, как Вы».

Махантов впечатлило смирение Шьямананды, и они заступились за него перед Хридоем Чайтаньей, однако тот не принял сердечную просьбу Шьямананды. Он посчитал это неискренней риторикой и в конце концов решил закончить свои отношения с ним. Но, поскольку был уже поздний вечер, он решил отложить это до утра, чтобы дать Шьямананде последний шанс. Он не мог найти в своем сердце прощения своему ученику и решил расстаться с ним на следующий день.

Той же ночью Чайтанья Махапрабху явился Хри-дою Чайтанье во сне. После того как Хридой Чайтанья смиренно поклонился, он заметил, что белый чадар Махапрабху — весь в крови, а по всему Его телу — множество сочившихся кровью ран. «Что случилось? — спросил Хридой Чайтанья Господа, — откуда эти ужасные отметины на Твоем божественном теле?»

Ответ Махапрабху пронзил сердце Хридоя Чайтаньи. «Это по твоей милости, — сказал Махапрабху, — Мое тело и одежда пропитаны кровью. Ты побил Шьямананду. Он очень дорог Мне, и поэтому Я принял наказание за него».

Хридой Чайтанья бросился в ноги Махапрабху, прося прощения: «Я не знал, что Шьямананда — особая душа. Пожалуйста, прости меня, теперь я все

ясно вижу. Если я не получу Твоего прощения и Твоей милости, то жить мне незачем. Но я хочу остаться в этом мире, чтобы искупить вину в присутствии нашего дорогого Шьямананды,