Джаядев дас - Никогда не говори что умрешь - Страница 100

свет, прямо над нашей улицей. Посмотрев вверх, мы глазам своим не поверили. Прямо над нашей дорогой во всю свою длину растянулось НЛО, по форме напоминавшее колбасу.

Меня потрясло то, что Мик и Рой, два самых неверующих скептика на планете, стали свидетелями такого происшествия.

— Так что же было дальше?

— На потрясающей скорости «оно» взмыло вверх, и появившееся сияние, которое мягко говоря, ослепило нас, продержалось в небе ещё 4-5 секунд. Испугавшись, что с нами может что-нибудь случиться, мы инстинктивно пригнулись, закрыв головы руками. Хотя мы видели НЛО своими собственными глазами, всё равно для меня этот случай остался непостижимой загадкой.

Когда я спросил Мика, можно ли мне поместить его историю в свою книгу, он согласился и добавил, что его сестра много лет тому назад по дороге в Дагенхэм тоже видела НЛО... К сожалению, Морин, любимая сестра Мика, скончалась несколько лет тому назад, и потому я уже не мог узнать подробности, как говорится, из первых рук, но я принял тот факт, что она, как и тысячи других свидетелей, увидела нечто выходящее за пределы человеческого понимания.

Глава 22

Каждый музыкант знает, насколько утомительны тряски и вихляния в путешествиях, ставших неотъемлемой частью нашей работы. Порой нам приходилось ехать целый день только ради удовольствия дать 1-2-х часовой концерт, ну и естественно ради неизменно сопутствующего финансового вознаграждения.

Особой пыткой для меня стали частые перелёты. Мы много летали, а в воздухе я чувствую себя не очень-то комфортно. Признаюсь, что завидую тем, кто любит летать. Во время долгих перелётов в Индию, Америку и Австралию мне всегда хотелось обнять богиню сна, как это делают некоторые счастливчики.

На рассвете нашей популярности мы летали за границу по три раза на неделе. Через год мы решили нанять собственный маленький двух двигательный самолёт и летать прямо из нашего местного аэропорта Са- утенд-он-Си. Это спасло нас от пытки долгих блужданий по автостраде, по направлению в Хитроу, и от часов утомительного ожидания в терминале, хотя мы летали исключительно первым классом, что делало наши перелёты весьма приятными. Но вскоре всё это нам наскучило, и потому все были рады приобретению собственного самолёта.

Мы арендовали наши самолёты в Кенте, у компании, которая называется «Fair Flight» («Приятный полёт»), но после пары «неприятных» экскурсий по Европе, я переименовал её в «Scare Flight» («Жуткий полёт»). Роджер был нашим постоянным пилотом. Он принял Алана, нашего ведущего вокалиста, под своё крылышко в ученики в качестве второго пилота. Алан впервые заставил меня понервничать когда сказал, что пока наши чувствительные задницы находились внутри самолёта, он учился ориентироваться в воздушном пространстве и гонять пернатых хищников (жаргон пилотов). Вместо неудачной попытки обмануть богиню сна, я решил обмануть демона пьянства, и вскоре очень быстро забыл об Алане и его обучающей практике авиационной радиоэлектронике,

240

Никогда не говори, что умрёшь

а также о собственной аэрофобии. Из всего негативного больше всего я не приемлю алкоголь, и всё-таки только выпивка помогала мне сохранять бесстрашие во время полёта, особенно ухабистого.

Однако во время одного полёта из Соутэнда за Альпы я действительно убедился в достоинстве бутылки «Южного Комфорта», которую я на протяжении всего того незабываемого полёта нервно прижимал к груди.

Казалось, всё, шло нормально, пока мы не начали перелетать Альпы и выражаться в адрес матери всех бурь и ветров, хотя раньше я никогда этого не делал, да и к чему матерей в чём-то обвинять.

Мы летели в Роджер в любимом самолёте Алана по имени «Сердитый Голубь». Это был десяти местный самолёт, и пилоты сидели в отгороженной кабине с дверью, такой же точно как в обычных самолётах в Хитроу. Двое из них пели песни о его пилотажных свойствах и о том, какое это счастье летать...

И вот мы попали в шторм. Я молился, чтобы самолёт работал так же превосходно, как в той песне, поскольку не верил ни одному её слову. Лично я думал, что этот самолёт — лишь старая колымага.

Вот нас начинает подбрасывать вверх. В считанные секунды мы резко взмываем на тысячу футов, а потом снова падаем вниз. Облако такое плотное и тёмное на вид, что с трудом можно разглядеть крылья. Тешу себя надеждой, что у руля сидят два стоических парня, с которыми, не моргнув глазом, мы пройдём это ужасающее испытание. Я принял максимальную дозу «Южного Комфорта» не столько вовнутрь, сколько на рубашку и брюки. Тогда я сожалел о том, что не напился с самого начала полёта, потому, по забавному стечению обстоятельств, и оказался в начале интереснейшей части последней страницы наших жизней. Но так поступил Серж, один из наших финансовых менеджеров, путешествующих с нами. Как правило, он садился на заднее сидение и составлял там наши счета. Он делал их так, что запах достигал передних сидений. Но на сей раз, он распевал заунывную шотландскую песню, которой его друг из Глазго, Цинки, научил его: «О, я больше не захочу ждать... или я больше не захочу тебя видеть. Но я вернусь, чтобы увидеть тебя, да я вернусь, чтобы увидеть...»

Наблюдая за происходящим, я уже не мог напиться прямо перед моей предполагаемой