Путешествие домой - Страница 139

расплылся в улыбке и закричал: «Харе Кришна!» Лицо Шрилы Прабхупады озарилось таким блаженством и восторгом, каких я не видел еще ни на одном человеческом лице. Широко улыбаясь, со слезами на глазах, он тоже закричал: «Харе Кришна!» — и вскочил со своего места, чтобы поприветствовать Бабаджи. Они заключили друг друга в объятия, и по щекам обоих полились слезы радости. Затем Шрила Прабхупада подвел Бабаджи к подушкам, на которых сидел сам, и усадил его рядом.

В течение следующего часа они смеялись и разговаривали на родном бенгали, так, как будто в комнате, кроме них, никого не было. Я находился всего в нескольких метрах от них и восторженно наблюдал за этой картиной. Какие поразительные духовные отношения связывали этих двух людей! Никогда в жизни я еще не видел такой любви и такого уважения, какие эти два человека проявляли друг к другу. В какой-то момент мне показалось, что я смотрю прямо в духовный мир.

Не прошло и недели, как некоторые ученики Шрилы Прабхупады стали настаивать на том, чтобы я определился с выбором. «Это неправильно, что ты живешь во Вриндаване, — говорили они. — Тебе нужно примкнуть к нашему Движению и путешествовать вместе с нами». Хотя мне уже не раз приходилось сталкиваться с подобным отношением, подстегивание с их стороны огорчало меня. Если когда-нибудь сердце мое и выберет учителя, которому я посвящу всего себя, то мое решение будет продиктовано исключительно глубочайшей верой и вдохновением, а не чьим-то давлением.

Однажды днем я торопился в сад, где должен был говорить Шрила Прабхупада. Но я опоздал. Стадо коров мирно щипало траву, в густой листве сладко пели птицы, и несколько сот враджабаси, выстроившись в шеренгу под тусклым зимним солнцем, провожали Шрилу Прабхупаду. Люди с почтением кланялись ему, и я тоже поклонился, дотронувшись лбом до пыльной земли. Подняв голову, я в нескольких сантиметрах от себя увидел его стопы, обутые в простые холщовые шлепанцы. Оставшись стоять на коленях, я посмотрел вверх и встретился с его серьезным взглядом.

«Сколько времени ты живешь во Вриндаване?» — спросил он.

У меня все похолодело внутри: я испугался, что он тоже станет ругать меня за то, что я живу здесь. Я ответил: «Без малого полгода, Шрила Прабхупада».

Его большие темные глаза пристально смотрели в мои. Казалось, вокруг ничего нет, кроме этого взгляда. Я вдруг понял, что ему известно обо мне всё: мои сильные и слабые стороны, достоинства и недостатки, все, к чему я стремился, и все то, от чего я молил Бога меня избавить. Я молчал. Так прошло, наверное, около минуты. Неожиданно его лицо осветилось великодушной улыбкой. «Очень хорошо, — сказал он, нежно потрепав меня по голове. — Вриндаван — замечательное место».

В его взгляде и в этой краткой реплике я почувствовал любовь вечного друга, заботливого родителя, любовь Самого Бога. Медленно повернувшись, он пошел по дорожке, шаг за шагом втыкая в землю свою деревянную трость, а я закрыл глаза и погрузился в размышления.

Он занятой человек: десятки тысяч людей во всем мире ждут, когда он уделит им хотя бы минуту внимания. Почему он остановился поговорить со мной? Мне нечего ему предложить, я нищий бродяга, который ночует под деревом.

Этот небольшой знак внимания с его стороны очень сильно подействовал на меня — гораздо больше, чем многие из чудес, которые я видел до этого. Я не мог ни понять, ни объяснить свои ощущения. Возможно, — думал я, — служить проводником доброты и есть самое чудесное из всех чудес.

В течение долгого времени мне не давал покоя один философский вопрос: является ли Бог, в конечном счете, личностью или же Он безличен? Некоторые йоги и философы утверждали, что в Своем высшем проявлении Бог безличен, что у Него нет формы, однако, приходя в материальный мир как аватара, Он на время принимает материальную форму. Исполнив Свою миссию, Он вновь растворяется в Своем бесформенном бытии. Форма и индивидуальность, согласно учению имперсоналистов, являются временным порождением материальной иллюзии. В своем высшем состоянии освобождения душа избавляется от этой иллюзии и сливается с Богом, погружаясь во всепроникающее духовное бытие.

Другие йоги и философы утверждали, что Бог — это Верховная Личность и что Его духовная форма вечна, исполнена знания и блаженства. Получая освобождение, душа вступает в царство Бога, где вечно с любовью служит всепривлекающему Господу.

Я часто размышлял над этим противоречием. Одна из этих точек зрения должна быть ошибочной. Бог может быть либо личностью, либо безличным бытием. Я уважал всех своих учителей, и мне не хотелось считать кого-то из них неправым. Некоторые из них непримиримо отстаивали свою точку зрения, другие, наоборот, воздерживались от споров, ограничиваясь туманными фразами. Я обнаружил, что многие духовные учения в Индии не расходились друг с другом до тех пор, пока не затрагивался этот вопрос.

К какой цели я должен стремиться? — недоумевал я. — Нужно ли мне подняться над двойственностью, чтобы слиться с безличным и бесформенным Богом, или же я должен очищать свое сердце, чтобы служить с безоговорочной любовью Богу-личности в Его вечной обители?

Как-то раз один из