VedaTextВойти Добавить текст
смогу разрешить кажущиеся противоречия в разных религиозных традициях и только еще больше запутаюсь.
Я шел по шумным улицам Калькутты, и сердце мое трепетало в предчувствии нового поворота в моей судьбе. Мимо с ревом проносились грузовики. Водители легковых автомобилей непрерывно сигналили друг другу, не желая уступать дорогу. Скрип велосипедов сливался с рокотом мотороллеров — количество на дороге и тех и других исчислялось сотнями. Босоногие рикши, обливаясь потом, везли целые семьи. Фыркали волы, запряженные в перегруженные повозки. Повсюду разгуливали собаки и коровы, буйволы и овцы, и между ними сновали спешащие по своим делам пешеходы.
Наконец я добрался до женского монастыря, где служила Мать Тереза. Монастырь представлял собой неказистое одноэтажное здание. У дверей меня со скромной улыбкой встретила католическая монахиня: «Орден Милосердия приветствует Вас. Чем могу Вам служить?»
Почтительно сложив ладони, я попросил:
«Могу ли я увидеть Мать Терезу?»
«Идите за мной. Я узнаю, примет ли она Вас».
Монахиня отвела меня в простую часовню: «Это наша молитвенная комната. Здесь мы вместе с матушкой проводим богослужения». Я преклонил колени и прочитал молитву. Когда я поднялся, монахиня повела меня из часовни по коридору. Вдруг она остановилась у открытой двери со словами: «А вот и матушка! Она сейчас занята по хозяйству».
Заглянув в тускло освещенную комнату, я увидел Мать Терезу, которая скребла большой закопченный котел. Эта картина тронула меня до глубины души.
«Матушка, — обратилась к ней моя провожатая, — это Ричард, садху из Америки. Он хочет поговорить с Вами».
Мать Тереза приветствовала меня сложенными ладонями: «Вы позволите мне прежде завершить мое служение? Простите великодушно, что заставляю Вас ждать».
«Конечно, матушка», — ответил я.
Монахиня отвела меня в небольшую комнатку и предложила подождать, пока Мать Тереза домоет котлы. Через несколько минут та вошла в комнату и села на стул возле меня. Несмотря на преклонный возраст и хрупкое телосложение, в ней чувствовалась несгибаемая сила духа. Жизнь, полная лишений, оставила глубокие морщины на ее лице, но при этом глаза ее были чисты и невинны как у ребенка. Несмотря на занятость, она нашла время поговорить с таким незначительным посетителем, как я. Ее голос звучал негромко, но слова шли от самого сердца: «Самая большая проблема в мире — это голод. Не голод плоти, а голод сердца. От него страдают все — и бедные, и богатые. Все они одиноки и все жаждут любви». Взгляд ее пронзительных глаз отворил мое сердце, и слова проникали в самую глубину моего сознания.
«Только любовь Бога может утолить голод сердца. Другого способа не существует. Накормить голодных совсем нетрудно, — она сделала жест, как бы перечеркивая все свои заслуги на этом поприще. — Гораздо сложнее наполнить изголодавшиеся сердца людей любовью к Богу. Сложность заключается в том, что дать эту любовь другим способен лишь тот, кто сам чист сердцем».
Мать Тереза без остатка посвятила себя делу Иисуса Христа. Ее преданность была глубокой, как океан, и каждое слово, слетавшее с ее уст было подобно волне в океане ее преданности.
Она продолжала: «Бедность — это не только нехватка одежды, это еще и нехватка человеческого достоинства и чистоты.
Настоящая нищета царит там, где люди потеряли уважение друг к другу». Прижав руки к сердцу, она вздохнула: «Когда нищие из Калькутты умирают у меня на руках, я вижу в их глазах луч надежды. Но я не вижу этой надежды в глазах многих богатых и влиятельных жителей Запада. Истинное богатство можно найти только в сердцах тех, кто верит, что Бог любит нас. И мир отчаянно нуждается в том, кто способен поделиться этим богатством и дать надежду людям, нищим сердцем».
В это время в комнату вошли другие посетители. Одна англичанка, недоумевая, спросила Мать Терезу: «Почему Вы сами моете Котлы? Неужели никто другой не может этого сделать?»
Мать Тереза ласково взглянула на женщину: «Служение Богу и человечеству — это привилегия, а не повинность. Любое служение Богу — это благословение. Не бывает почетного или презренного служения».
«Но матушка, — вступил в разговор муж этой женщины, — откуда Вы берете на все это силы?»
Мать Тереза показала свои четки. Затем она произнесла слова, которые я уже не раз слышал от святых людей самых разных религиозных традиций: «Я черпаю силу в Святом Имени Бога».
Она повернулась ко мне и сказала: «Смиренного не могут задеть ни хула, ни похвала, потому что смиренный знает, кто он на самом деле. Бог видит все. Никогда
