Путешествие Домой (Радханатха Свами) - Страница 155

Имперсоналисты стремятся к безличному освобождению в бесформенном сиянии Господа, в то время как персоналисты хотят вечно и с любовью служить всепривлекающей форме Господа. Тут нет никаких противоречий. Подобно этому, душа является неотъемлемой частицей Господа, одновременно единой с Богом и отличной от Него. В качественном отношении мы едины с Богом: мы вечны, полны знания и блаженства, как и Он. Но количественно мы — всего лишь Его частицы, подобно лучу солнца, который представляет собой всего лишь крошечную корпускулу света, хоть и обладает теми же свойствами, что и солнце. Мы одновременно едины с Богом и отличны от Него. Бог — независимый повелитель, но, когда душа злоупотребляет дарованной ей Богом независимостью, она забывает о своих отношениях с Богом и попадает под власть иллюзии, обрекающей ее на страдания».

Откинувшись к стене, он слегка наклонил голову и пристально посмотрел прямо мне в глаза: «Эти две школы — персоналистов и имперсоналистов — описывают разные аспекты одного и того же Бога». Он продолжал объяснять, что Кришна, Его форма, качества, личность и обитель — безграничны, что все истинные религии мира поклоняются одному и тому же Единому Богу и что Бог просто по-разному открывал Себя разным людям в разные времена.

Какой красивый ответ! Несколькими простыми, но мудрыми словами Шрила Прабхупада примирил две, на первый взгляд, противоположных точки зрения. Я слушал его, и слезы благодарности навернулись мне на глаза. Да, теперь все ясно. Сомнение, стоявшее на моем пути, ушло безвозвратно. Я радостно и счастливо заулыбался, и Шрила Прабхупада улыбнулся в ответ — мудро и безмятежно.

Кто-то из гостей спросил: «А правда, что Вы — гуру всего мира?»

Шрила Прабхупада кротко потупил голову и, глядя в пол, ответил: «Я — слуга каждого. Просто слуга».

Я изумился. В этих словах и вообще во всем, что говорил и делал Шрила Прабхупада, не было ни тени притворства. Он всегда оставался абсолютно непринужденным и естественным. Мне вспомнилось смирение моего любимого Ганашьяма, в течение пятидесяти лет жившего в коридорчике рядом с чуланом. Шрила Прабхупада был высокообразованным ученым, блестящим оратором и могущественным йогом; он основал всемирное Движение с тысячами последователей, и каждый день к нему на поклон приходили высокопоставленные лица. Тем не менее он обладал тем же самым неподдельным смирением: «Я — никто. Бог — всё». Самое удивительное заключалось в том, что это смирение наделяло его безграничной уверенностью и решимостью.

После встречи я подошел и протянул Шриле Прабхупаде розу. Он понюхал ее и в знак благодарности склонил голову. Выйдя на улицу, я направился к Ямуне. Простые слова Прабхупады разрешили головоломку, примирив в моем сознании персонализм и имперсонализм. Я не переставал восхищаться его качествами и поступками. Интересно, кто этот удивительный человек? — размышлял я. — Какой он в обычной жизни?

12

В декабре дни становились все короче, и после захода солнца было по-настоящему холодно. Как-то раз вечером, покрыв голову куском ткани, я отправился к Ямуне по дороге, проложенной паломниками. Вокруг кипела жизнь: павлины и другие птицы пели свои предзакатные песни, крестьяне возвращались с полей домой, а женщины-враджабаси в оранжевых, зеленых и желтых сари плавно скользили по тропинке, неся на головах огромные горшки с водой. Внезапно впереди я различил очертания знакомой фигуры. Это был Шьямасундара — тот самый вайшнав, что накормил меня освященной пищей в Амстердаме, а потом заботился обо мне в Бомбее. Даже со спины я распознал этого высокого американца, личного секретаря Шрилы Прабхупады. Его правая рука была опущена в мешочек с четками — он повторял мантру, идя к реке. Я ускорил шаг, чтобы догнать его, и окликнул по имени.

Он обернулся и, узнав меня, расплылся в улыбке:

«А, это ты, Ричард! Или как теперь тебя зовут?»

«Некоторые называют меня Кришнадасом».

Он обнял меня за плечо своей длинной рукой: «Кришнадас, я слышал, что ты уже несколько месяцев живешь во Вриндаване. Я так рад увидеть тебя снова».

Пока мы стояли с ним на тропинке, обмениваясь любезностями, у меня возникло предчувствие, что через какое-то время этот человек займет в моем сердце особое место. Мне казалось, что мы знакомы с давних пор. «Ты очень понравился Шриле Прабхупаде, — сообщил Шьямасундара. — Он часто о тебе спрашивает».

«Как тебе повезло, что ты путешествуешь вместе с ним! — восхитился я. — Каждый день рядом с ним — мне трудно даже представить себе...»

 «Да, — чуть смущенно рассмеялся он. — Иногда я щиплю себя, чтобы удостовериться, не снится ли мне все это. Я нахожусь рядом с ним почти четыре года, но с каждым днем